Ярость обуяла ее.

— Вы все время знали, что оно здесь. И позволили мне копаться в этой грязи!

— Слушай, Джордж, ты ужасно подозрительный.

— Ах, замолчите и лучше помогите мне найти какую-нибудь миску.

Ник, широко улыбаясь, подал ей небольшую миску, которую прятал за спиной.

— Я думаю, эта подойдет, ваше королевское совершенство.

Джорджиана схватила миску, достала кусок застывшего мяса, повернулась и вышла в прихожую. Ник последовал за ней, отпер дверь, и они вышли в ночь. Приближалось утро. Было очень холодно, и Джорджиана сразу пожалела, что не захватила накидку. Вернуться в дом она не решилась, опасаясь, что Ник не станет ее ждать. Им предстояло обыскать кладовую для дичи. Придется померзнуть, решила она.

Джорджиана повела его через кухонный двор, мимо конюшни, по узкой, усыпанной гравием дорожке к рощице, в центре которой находилась кладовая для дичи — небольшое здание, облицованное белым камнем. На окнах были натянуты сетки, в стенах просверлено множество вентиляционных отверстий. Ник сунул в отверстие замка какой-то тонкий крючковатый предмет, аккуратно покрутил его, и вскоре замок щелкнул и открылся.

Внутри здание состояло из двух комнат, пол которых был покрыт керамической плиткой. Под потолком первой висело устройство, напоминающее колесо телеги без обода, к спицам которого были подвешены тушки некрупной дичи. Внутренне содрогнувшись, Джорджиана вытянула руки и повернула это ужасное колесо.

— Вот он, — сказала она, указывая на небольшую тушку среди тел уток.

Ник удовлетворенно крякнул и прошел в другую комнату. Там на закрепленных горизонтально брусьях висели более крупные туши — главным образом, оленей. Он порылся в «холодильниках», нишах с покрытыми мрамором полками, и вернулся к ней с еще одной тушкой кролика.

— Черт возьми, — сказал он, оглядывая помещение с его обилием недавно убитой дичи. — Я сейчас вспомнил о голодных лондонских малышах.

Джорджиана вытянулась, чтобы достать висящего кролика, но даже не смогла до него дотронуться.

— Правильно. Поэтому мы с тетей Ливи хотим купить такой же дом. Возле него будет большой парк, и дети смогут учиться всяким занятиям и навыкам — защите дичи, ведению хозяйства, стряпне.

Она попыталась подпрыгнуть, но снова безуспешно. Ник презрительно фыркнул и сорвал тушку с крюка.

— Это все хорошо. Но что ваше могущественное величество может знать об этих вещах?

— Я смотрю, вы совсем забыли свое фальшивое джентльменское произношение, мистер Росс, впрочем, как и ваше бандитское арго.

Мне не хочется вас разочаровывать, но я знаю довольно много об этих, как вы их назвали, вещах. Разве сможет женщина управлять большим хозяйством, если она не знает всех тонкостей домашнего быта? — Джорджиана кивнула в сторону кухни. — Вы знаете, как должны храниться продукты в кладовых, которыми ведает домоправительница? Во-первых, их нужно запасать несколько раз в году, чтобы сэкономить на сезонных ценах. Рис, если его правильно хранить, может лежать более трех лет. Банки с консервированными овощами и фруктами следует ставить вверх дном. Чай, сахар и специи должны храниться в закрытом шкафу с раздвижными дверцами. Кофе нужно хранить отдельно — он может ухудшить аромат чая. Вас интересует, какими щетками и каким мылом нужно снабжать прачек?

Ник покачал кролика, которого держал за ноги.

— Все это только доказывает, что вы ничем не отличаетесь от остальных изнеженных леди, которые привыкли заставлять других делать всю работу, ваше императорское лентяйство. — Он снова взмахнул тушкой кролика и сказал: — Мне нужно упаковать все это и послать моему знакомому врачу на Харли-стрит. Бери миску с мясом, мисс домоправительница.

Джорджиана с разгневанным видом подняла миску и последовала за ним. Стуча зубами от холода, она заперла кладовую и пошла за Ником. Вскоре они оказались в доме и поднялись по лестнице. Она почувствовала беспокойство, когда поняла, что они направляются к комнатам Ника. Она остановилась на пороге, он прошел внутрь и вернулся с пустыми руками насмешливо улыбаясь.

— Боишься пройти в мою спальню?

— Держите. — Джорджиана сунула ему миску и повернулась, чтобы уйти.

Он взял миску, но тут же обхватил ее рукой, увлек внутрь и захлопнул дверь.

— Мистер Росс, вы ведете себя слишком бесцеремонно.

Ник, усмехнувшись, поставил миску. Джорджиана схватилась за ручку двери, он кинулся к ней, встал между ней и дверью и придавил дверь спиной.

— Отойдите, сэр.

Не отвечая, он сбросил с себя старую куртку, которая упала на пол. Джорджиана посмотрела на упавшую куртку и подняла на него настороженный взгляд. Ворот его рубашки был открыт, ей были видны связки и сухожилия его шеи, которые, напрягаясь, образовывали выпуклости. Он поставил догорающую свечу на столик в углу, но лицо его находилось в темноте. Она заметила слабый блеск его зубов, когда он улыбнулся. Он снова зашевелился, и на этот раз к ее ногам упала его рубашка. Она мельком увидела его мускулистую голую руку, потемневшую на техасском солнце.

— Ну ладно, голубка, давай забудем про нашу ссору.

Губы ее задрожали, но она не издала ни звука, будучи не в силах шевельнуть языком — он словно отнялся. Он приблизился к ней из темноты. Руки его лежали на пуговицах, скрепляющих пояс его брюк. Джорджиана вздрогнула, увидев плоскую поверхность его живота. Длинные пальцы расстегнули пуговицы, обнажив шелковистую кожу, обтягивающую твердые мышцы.

Джорджиана пронзительно закричала. Ник подскочил к ней, схватил ее и закрыл ее рот рукой.