"Смотри, – сказал Шалья Карне, – вон движется навстречу нашему войску колесница Арджуны, влекомая белыми конями. Вот тот, кого указать просил ты в битве. Видишь тучи пыли, застлавшие небо? Слышишь грохот его колесницы, сотрясающей землю? Взгляни, справа от нашего войска, предвещая беду, собрались стаи плотоядных животных, воющих и испускающих пронзительные крики. Ветер задул нам навстречу, и склонились стяги Кауравов. Кони твои спотыкаются. Недоброе сулит тебе судьба". – "Взгляни, о Карна, – продолжал Шалья, – могучий сын Кунти напал на самшаптаков, как лев на стаю коров. Уже колесница его скрылась среди рядов их войска, как солнце за тучами. Великое кровопролитие творит сейчас великий воитель, истребляя своих врагов".

В гневе ответил Карна: "Смотри, как волны бурного океана, ринулись самшаптаки со всех сторон на Арджуну. Как пловец, тонущий в море, скрылся он из глаз, окруженный врагами. Гибель его близка".

Меж тем как Арджуна сражался с самшаптаками, отбивая бесчисленные удары, направленные на него отовсюду, и сокрушая неприятельских всадников и слонов и всех, кто приближался к его колеснице, Карна бурей налетел на панчалов, возглавляемых Дхриштадьюмной. Рев тысяч боевых раковин, пронзающий сердце, и страшный грохот барабанов с обеих сторон смешались с ржанием лошадей, ревом слонов и боевыми криками воинов. Оба войска сошлись в беспощадном смертельном бою.

Сотнями и тысячами истребляя вражеских витязей, усеивая путь свой мертвыми телами, Карна пробился сквозь ряды панчалов и чедиев к Юдхиштхире. Тогда пешие отряды дравидов и нишадов, побуждаемые Сатьяки, устремились на Карну, но тщетно пытались они одолеть великого сына Солнца – один за другим полегли они под ударами его оружия, а те, кто уцелел, обратились в бегство. Сокрушив всех нападавших, снова устремился Карна на царя Юдхиштхиру, но стеной стали перед ним витязи войска панчалов и кекаев, полные решимости оградить сына Панду от грозного противника. В гневе сверкая глазами, вскричал Юдхиштхира, обращаясь к Карне: "Слушай меня, сын возничего! Повинуясь воле Дурьодханы, ты всегда встаешь против нас. Яви же всю свою силу и доблесть – ныне я изгоню из тебя страсть к сражениям". И он осыпал Карну ливнем острых стрел из своего золоченого лука.

Натянув тетиву до отказа, Юдхиштхира послал в своего противника стрелу, роковую, как жезл Шивы, Разрушителя Вселенной. Издавая в полете шум, подобный грому, поразила та стрела Карну, войдя ему в левый бок, и склонился витязь долу на своей колеснице, выронив лук из ослабевшей руки. И возгласы горести раздались в рядах войска Кауравов, криками ликования приветствовали Пандавы успех Юдхиштхиры.

Но, быстро придя в себя, Карна обрушился вновь на врага с великой яростью. Потрясая своим божественным луком – Виджая, он посылал смертоносные стрелы, сразившие насмерть Чандрадеву и Дандадхару, панчальских царевичей, и еще многих воинов, преградивших ему путь к колеснице Юдхиштхиры. На помощь старшему из Пандавов поспешили тогда многие отважные и могучие воины. Сатьяки, Чекитана, Шикхандин, сыновья Драупади, Накула, Сахадева, Бхимасена, Шишупала и многие другие один за другим напали на Карну, жаждущие его смерти.

Прочтя заклинание, Карна прибег тогда к волшебному своему оружию, и пространство вокруг него во все стороны наполнилось летящими стрелами, истребляющими воинов, как лесной пожар истребляет деревья. Меткими стрелами Карна сорвал доспехи с Юдхиштхиры и разбил лук в его руках. Истекая кровью, сын Панду метнул во врага тяжелое копье, но стрелы Карны разбили его в полете. И колесница Юдхиштхиры распалась под ударами оружия Карны, остались от нее лишь обломки, и убит был его возничий, и, перейдя на другую колесницу, Юдхиштхира, упавший духом, обратился в поспешное бегство.

Карна же ринулся в погоню за Юдхиштхирой и, настигнув его, протянул руку и коснулся его плеча. "Не касайся его, или мы погибли!" – вскричал тогда Шалья. А Карна, вспомнив обещание, данное Кунти, отпустил Юдхиштхиру и сказал ему, насмехаясь: "Как же ты, рожденный кшатрием, бежишь с поля боя, спасая жизнь? Не приближайся более к храбрым воинам, сын Кунти, и не обращай к ним дерзких слов, или поплатишься за них в бою, как ныне! Возвращайся же в свой лагерь, о царь. Карна не убивает подобных тебе".

Видя царя бегущим с поля битвы, многие воины панчалов, Пандавов и чедиев последовали за ним, и могучий Сатьяки, и сыновья Драупади, и Накула с Сахадевой. Кауравы же во главе с Карной с торжествующими кликами преследовали отступавших и учинили великое побоище среди вражеских войск. И тогда сказал Бхимасена, обращаясь к Сатьяки и Дхриштадьюмне: "Вы оба охраняйте царя Юдхиштхиру. Ныне едва избежат он гибели от руки проклятого сына возничего. Но теперь я покончу с этим злом. Воистину говорю вам, либо я убью Карну в битве, либо он меня". И он напал со своими воинами на воинов Карны с великой яростью, и вскоре Кауравы в смятении обратились в бегство, спасаясь от его губительного гнева.

"Отважен и могуч Бхимасена, и никто не может противостоять ему, – молвил Карна, видя поражение своих войск. – Но одно желание я лелею с давних дней – встретиться с Арджуной в смертельном бою. И ради него вступаю я в единоборство с Бхимасеной. Если я поражу его стрелой или сброшу с колесницы, Арджуна не замедлит прийти на помощь брату. Веди же колесницу, о царь мадров!" И Шалья погнал коней, поспешив навстречу Бхимасене, и оба великих воителя сошлись в жестокой схватке среди оглушающего грохота битвы. Многими стрелами поразили они друг друга. Карна сломал пополам лук в руках у Бхимасены и осыпал его десятками жалящих стрел, как охотник дикого слона в лесу. Уязвленный теми стрелами, в ярости схватил Бхимасена другой лук и наложил на тетиву такую стрелу, какой можно было бы пронзить каменный утес. Натянув тетиву до самого уха, он поразил Карну; стрела прошла сквозь тело витязя, как громовой удар сквозь гору. Покачнулся Карна и сел, оглушенный, на край своей колесницы, а Шалья повернул коней и повез его прочь.