Пережитки культа Одина как подателя благ и исполнителя желаний сохранились в Голландии, Германии и некоторых других странах в форме праздника святого Николая, который отмечают 6 декабря. Вплоть до недавнего времени в Голландии и других местах это был самый популярный праздник в году; особенно его любили дети. Наряду с Рождеством и Пасхой, это ещё один пример того, как христианская церковь заимствовала свои традиции из язычества и даже превращала языческих богов в христианских святых.

В обрядах и верованиях, связанных с этим праздником, милостивые и благотворные черты Водана проявляются особенно ярко. Детям говорят, что в этот день святой Николай разъезжает по крышам домов, бросая в дымоходы подарки для тех детей, которые в минувшем году вели себя хорошо. Тем же, кто вёл себя плохо, он приносит связки берёзовых прутьев — розги для порки. А самых непослушных детей пугают святым Николаем: он, дескать, придёт, посадит тебя в мешок и унесёт.

Какое же отношение к Водану имеют все эти поверья? Самое прямое. Несмотря на некоторые различия, привнесённые христианской традицией, у святого Николая очень много общего с Воданом. Во-первых, святой Николай ездит по крышам домов верхом на сером в яблоках или белом коне. Его сопровождают слуги — два арапа; обоих зовут Zwarte Piet («Чёрный Пётр»). Кроме того, он щеголяет в красном плаще и епископской митре, а в руке у него — длинный посох. Не составляет труда отождествить эту картину с традиционным образом Водана, в сопровождении двух воронов скачущего верхом на Слейпнире, облачённого в плащ и широкополую шляпу и с дорожным посохом в руке. Святой Николай тесно ассоциируется с детьми, в связи с чем стоит задуматься о том, какие отношения связывают с детьми Водана. В старину нежеланных младенцев бросали на перекрёстках, предоставляя их в распоряжение Водана и богини Хольды, которые забирали их в свою свиту. (В наши дни дети, помещённые в детские дома, оказываются, по сути дела, в аналогичном положении, а потому, я полагаю, привлекают к себе особое внимание Водана и Хольды.) Попадая в свиту Водана, эти дети присоединялись к Дикой охоте. Остроконечная шляпа и посох вплоть до наших дней остаются атрибутами эстрадных фокусников. В голландском фольклоре фигурирует шляпа, исполняющая желания, а играющая такую же роль волшебная палочка часто встречается в сказках и мифах многих германских народов. Её совершенно справедливо отождествляют с копьём (или посохом) Водана/Одина, которое, кроме того, является фаллическим символом. Берёзовые прутья, которые святой Николай приносит непослушным детям, — это пережиток обрядов, типичных для древних праздников плодородия, которым покровительствовал Водан: жених и невеста хлестали друг друга берёзовыми прутьями, надеясь, что это поможет им быстрее зачать ребёнка. Берёза, разумеется, связана с руной Беркана, которую в сочетании с Вуньо можно использовать в магическом ритуале плодородия. Подводя итоги, повторим, что главная функция Водана в связи с руной Вуньо — это исполнение желаний.

В англосаксонском «Заклятии девяти трав» упоминаются некие «славные ветви»:

Словосочетанием «славные ветви» переводится англосаксонское wuldortanas. Часть этого слова — имя Вульдор, т. е. Улль, пасынок Тора. Согласно традиции, Улль правит вместо Одина в его отсутствие; некогда он занимал очень важное положение среди богов (подробнее об Улле мы поговорим в главе 5). Но, как бы то ни было, «славные ветви» связаны с магическими операциями и с актами волеизъявления, а тот факт, что речь идёт о девяти ветвях, исчерпывающим образом связывает эти стихи с магической традицией, так как число девять в скандинавской мифологии — самое волшебное. «Славные ветви» — это, очевидно, некий набор из девяти рун. В «Речах Высокого» (140) Один говорит: «Девять песен узнал я // от сына Бёльторна, // Бестли отца». Эти «песни» — в оригинале «песни силы» — соответствуют девяти мирам скандинавской мифологии, каждый из которых связан с одной из необратимых рун. Вполне возможно, что эти девять рун — и есть «девять славных ветвей» англосаксонской поэмы.

Не вызывает сомнений, что Вуньо — одна из самых могущественных рун. Связь её с исполнением желаний подразумевает, что сила, стоящая за этой руной, — не что иное, как сила или реализация «истинного желания», или «истинной воли» (выражаясь языком современного оккультизма). В сфере руны Турисаз эта сила остаётся всего лишь потенциалом, заключённым в подсознании. А руна Вуньо при правильном применении позволяет прикоснуться к этой силе и вывести её на уровень сознания. Пиктографически это различие отражено в форме двух этих рун — [илл. 1 на стр. 38] и [илл. 2 на стр. 38]: от срединного положения в руне Турисаз треугольник поднимается к верхнему положению в руне Вуньо. Резонно будет заключить, что перевёрнутая Вуньо в раскладе, касающемся вопросов магии, означает, что на данный момент сила истинного желания по тем или иным причинам недоступна.

Англосаксонское название этой руны — Wynn — соответствует современному английскому winning — «победа». Но в своём исконном значении слово wynn означало «мирный». Один, управляющий силой этой руны, проявляется в трёх ипостасях: как Один, Вили и Ве. Имя Vili (в общегерманском написании — Wili) соотносится с идеей магического использования руны Вуньо и с искусством правильной формулировки желаний или, иными словами, с применением силы магической воли. Поскольку всякая магия в своей основе есть акт волеизъявления, эта руна оказывает неоценимую помощь в достижении любых целей, в чём бы они ни заключались. Вуньо отлично сочетается с Райдо: Райдо помогает обуздать и направить волю, представленную Вуньо.

С эзотерической и духовной точки зрения Вуньо может означать радость в том случае, когда она сочетается с Гебо, символизирующей приношение личной воли в дар богам и, прежде всего, объединение нашей личной воли с волей того бога или богини, которым мы служим.

В 1984 году, в период моего преподавания в Рунической гильдии, я интуитивно поняла принцип, на основе которого руны старшего футарка соотносятся с мифологией — главным образом, с мифами, повествующими о сотворении и разрушении мира. (Рекомендую читателю приобрести «Старшую Эдду» и внимательно изучить «Прорицание вёльвы».) Фрагменты этого раздела я частично опубликовала в том же году в журнале «Годисмаль» [13].

Как нам уже известно, в футарке — три этта, каждый из которых состоит из восьми рун, расположённых в строго фиксированном порядке. Этот порядок был задуман и разработан как своего рода шифр, призванный помочь будущим поколениям восстановить утраченные знания. Составители футарка предвидели наступление христианства и приняли меры к сохранению древней религиозной традиции, основанной на Асатру — исконных местных культах, средоточием которых являлись руны и мифы.

Следующий далее материал, по большей части, был уже затронут в разделах, посвящённых отдельным рунам первого этта. Однако для того, чтобы представить древнюю северную космологию как согласованное целое и показать, что руны футарка выстроены в чёткую логическую последовательность, я сочла нужным привести в заключение каждого этта общий обзор входящих в него рун.

Космологию Севера можно приблизительно разделить на три уровня. Первый из них — уровень творения, первый толчок, повлёкший за собой рождение упорядоченного мироздания. Он связан с первым эттом и проиллюстрирован первыми четырьмя рунами. Феху символизирует первозданный огонь Муспелльсхейма, а Уруз — вечные льды Нифльхейма. Эти два мира во всём противоположны друг другу, но из столкновения огня со льдом рождается всё сущее. Две эти противоборствующие силы соединяются в бездне Гиннунгагап и порождают первое живое существо — корову Аудумлу, олицетворяющую женское творческое начало Природы и, следовательно, представляющую собой первое воплощение Богини-Матери. Этот образ полностью охватывает собою значение двух первых рун — Феху и Уруз, — представленных как пара взаимодополняющих противоположностей (обе эти руны, среди прочего, связаны со жвачными животными).