– Мы трубы меняем, а кран проржавел. Боюсь, придется нам вас маленько залить…

Александр возмутился. Он даже не осознал, что ржавые трубы в новом доме – явление из ряда вон выходящее, и потому резко открыл дверь, чтобы посмотреть на человека, возжелавшего затопить только что отделанную квартиру, где стояла дорогая мебель. И он тут же получил удар в лицо.

– Ах ты скотина! Ты вздумал покушаться на нее? Если ты еще тронешь Марию хоть пальцем, я тебе башку снесу, понял? – орал Валерий.

Тут до него донесся голос Вики:

– Милый, ты не видел мои новые сережки?

«Милый» в это время корчился на полу.

Валера бросил взгляд на пару сережек с бриллиантами, лежащих на полке в прихожей, и снова повернулся к Александру:

– И не вздумай ей на меня жаловаться – хуже будет. Ты меня хорошо понял?

– Понял… – со стоном произнес хозяин квартиры.

Валерий усмехнулся, вышел из квартиры и закурил, спускаясь по лестнице. Он остался доволен визитом: Вика его не заметила, а бывший муж Марии получил по заслугам.

Во дворе уже никого не было, стемнело. Валерий решил поехать в московскую квартиру. Он представил себе, как обрадуется дочь и удивится жена. Неприятно удивится. С некоторых пор отношения у них разладились. Они почти не разговаривали друг с другом. Внезапно все темы для общих бесед оказались исчерпаны, взаимный интерес полностью сошел на нет. Разводиться они, кажется, не собирались, во всяком случае, супруга не высказывала такого желания. Валерий женился на тихой, скромной женщине, которая во всем подчинялась ему. Никогда он не выбрал бы в жены такую женщину, на какой был женат Александр. Однако никто не назвал бы его жену красавицей…

С утра моросил мелкий дождь. Мария ехала в детскую «неотложку». Ей наконец удалось выспаться. Теперь она с удовольствием поглядывала на себя в зеркало, потом опускала глаза вниз. Дождливая погода никак не влияла на ее настроение. Сейчас у нее появилась уверенность в собственных силах, правда, с оглядкой на Валерия и телохранителя Михаила, с существованием которого она успела смириться. Она с удовольствием прислушалась к стуку своих каблучков, проходя по коридору детской «неотложки», и даже, как будто намеренно, отбивала веселый быстрый ритм.

За пультом диспетчера сидел Витек. Рядом с ним один из врачей поспешно собирал приборы и документы, готовясь выехать на вызов.

– Всем привет! – весело сказала Мария.

Витек окинул вошедшую женщину недобрым взглядом, промолчал в ответ: станет он с ней здороваться, как же… Мария почувствовала его недоброжелательное отношение, но продолжала улыбаться, как будто ничего и не произошло.

– Приветик-приветик! Некогда! Потом! Потом поговорим! – крикнул на ходу врач.

Мария подошла к столу Витька, смело уселась на стул, который стоял напротив диспетчера.

– Виктор, я хотела тебе сказать, что я никогда не вмешиваюсь в чужую личную жизнь и никогда ни на кого не стучала, – доверительным тоном произнесла Мария.

– А откуда я знаю, что тебе можно верить? Ты сама себе веришь? – пробурчал Витек, отворачиваясь от нее.

«Ах, он еще и философ», – вздохнув, подумала Мария. Она откинула голову, потом резко встала и спросила:

– Что ты имеешь в виду?

– Сюда сегодня звонили и про меня спрашивали… Узнавали мое расписание, как я выгляжу, во что одеваюсь…

– Ну и при чем здесь я? – искренне недоумевала Мария.

Ей даже стало жаль Витька, хотя никакой жалости этот маньяк и наркоман не заслуживал. Они опять оказались в диспетчерской один на один. Мария поморщилась, вспомнив, как он напугал ее несколько дней назад. Он и сейчас внушал ей тревогу: кто знает, какие мысли в голове у наркомана и маньяка? Он сам признался ей в своих сексуальных извращениях. Мария ждала, что еще ей скажет Витек, но тот молчал, смотрел в окно и, казалось, не замечал ее.

В этот момент в комнату ворвался громила Миша. Мария уже забыла о своем телохранителе. Он влетел и мертвой хваткой вцепился в диспетчера:

– Послушай, ты, педрила, если ты ее тронешь хоть пальцем, я тебе башку сверну, понял? Я ее крыша! – проорал Михаил.

Наверное, никто никогда так громко не орал еще в приемной детской «неотложки». Мария была в шоке. Она стояла на месте и удивленно смотрела на своего телохранителя. Ее замешательство и изумление были порождены страхом, который проснулся в ней с того момента, когда на нее с крыши летели кирпичи.