Шрифт:
— Леди, я просто доставлял послание, так? Вел себя дружелюбно и мирно, так? А вы выхватили...
— Пошел вон. — Она терпеть не могла, когда мужчины переходили от страха к гневу, а затем к оскорблениям, и все это меньше чем за минуту.
Он убрался. Она вздохнула и заперла дверь.
Время выпить, это уж точно. Потому что больше всего ее беспокоило не то, что «Исатаку» лишила ее права выкупа закладной, а собственная бесхарактерность.
Она не смогла заставить себя завалить этого типа, вырубить его на десять мегасекунд или около того. Выстрел парализатора заморозил бы его, вырвал из повседневной жизни, обрубил отношения, вырезал из его памяти дни, которые возместить невозможно.
В ее случае нерешительность была обоснованной. Ее дядю как-то заморозили более чем на год, и потом он так и не сумел склеить рассыпавшиеся кусочки своей жизни. Клэр еще девочкой видела, в кого он превратился.
Когда начинаешь с собой откровенничать, это обычно плохо заканчивается. Какое замечательное время для открытия, что у нее больше принципов, чем ей нужно.
И как ей вырваться из когтей «Исатаку»?
Теперь арка возвышалась над солнечным горизонтом — мерцающая голубовато-белая дуга высотой две тысячи километров.
И даже прекрасная в рентгеновских лучах — змеистые полосы струятся вниз, подмигивая горячими алыми пятнышками. Чрезвычайно красиво, чрезвычайно опасно. И совсем не то место, где полагается находиться рудовозу.
— Время для развода, — сказала Клэр.
ТЫ УДИВИТЕЛЬНО ТОЧНА. ДО ОТДЕЛЕНИЯ ОТ ШЛАКОВОГО ЩИТА ОСТАЛОСЬ 338 СЕКУНД.
— Не надо меня опекать, Эрма.
Я ИСПОЛЬЗУЮ СВОИ ПРОГРАММЫ СИМУЛЯЦИИ ЛИЧНОСТИ НАСТОЛЬКО УМЕЛО, НАСКОЛЬКО ПОЗВОЛЯЮТ МОИ ВЫЧИСЛИТЕЛЬНЫЕ мощности.
— Не трать компьютерное время зря — это неубедительно. Обрати внимание на обзор, а уже потом на отделение.
ОБЗОР ВО ВСЕМ СПЕКТРАЛЬНОМ ДИАПАЗОНЕ ПОЛНОСТЬЮ АВТОМАТИЧЕСКИЙ, КАК ЕГО И НАСТРОИЛ СОЛНЕЧНЫЙ ДОЗОР.
— Проверь его еще раз.
ЭТОТ СОВЕТ, НЕСОМНЕННО, ПОЙДЕТ МНЕ НА ПОЛЬЗУ.
«Невозмутимый сарказм», — решила Клэр. Звонкий голосок Эрмы звучал в ее сознании, и выключить его было невозможно. Сама же Эрма была интерактивным разумом, расположенным частично внутри ее и частично в системах корабля. Без нее и ее роботов управление «Серебряным лаггером» оказалось бы невозможным.
А пролет над бурлящим солнечным котлом может оказаться невозможным даже с ними, подумала Клэр, разглядывая вырастающий впереди оранжево-желтый цветок.
Она развернула корабль так, чтобы он находился в самом центре отбрасываемой щитом тени. Эта зазубренная глыба шлака начала вращаться.
— Из-за чего возникло это вращение?
Когда они начали спуск к Солнцу по параболической траектории, угловой момент щита был равен нулю.
ИЗ-ЗА ВОЗДЕЙСТВИЯ ПРИЛИВНЫХ СИЛ НА АСИММЕТРИЧНОЕ ТЕЛО ЩИТА.
— Я об этом не подумала.
Идея как раз и заключалась в том, чтобы нагретая сторона шлакового щита была обращена к Солнцу. Теперь из-за вращения щита это тепло частично излучалось на корабль. Шишковатая корка, которую Клэр слепила из разного мусора на орбите Меркурия, теперь тлела в инфракрасных лучах. Дальняя сторона щита стала плавиться.
— Это может нас сильно нагреть?
МЕЛКИЕ КОЛЕБАНИЯ. МЫ УЖЕ УЛЕТИМ, КОГДА ЭТО СТАНЕТ ИМЕТЬ ЗНАЧЕНИЕ.
— Как там камеры?
Клэр стала наблюдать за тем, как робот закрепляет одну из наружных матриц формирования изображений. Ей удалось уговорить Институт солнечного дозора включить стоимость этих инструментов в ее комиссионные. Если робот сломает одну из матриц, это станет для нее прямым убытком.
ВСЕ ОТКАЛИБРОВАНЫ И ЗОНИРОВАНЫ. ВО ВРЕМЯ ПРОХОЖДЕНИЯ НАД ЦЕЛЬЮ У НАС БУДЕТ ТОЛЬКО 33,8 СЕКУНДЫ ДЛЯ НАБЛЮДЕНИЙ. НА ПЕРЕСЕЧЕНИЕ САМОЙ ПЕТЛИ УЙДЕТ 4,7 СЕКУНДЫ.
— Надеюсь, ученым понравится то, что они увидят.
Я РАССЧИТАЛА, ЧТО ВЕРОЯТНОСТЬ УСПЕХА, УМНОЖЕННАЯ НА ОЖИДАЕМУЮ ПРИБЫЛЬ, ПРЕВЫШАЕТ 62 МИЛЛИОНА ДОЛЛАРОВ.
— Я сторговалась на семьдесят пять миллионов комиссионных за этот полет. — Значит, Эрма полагает, что ее шансы сделать снимки червя...
ВЕРОЯТНОСТЬ СДЕЛАТЬ УСПЕШНЫЕ СНИМКИ ВО ВСЕХ ВАЖНЫХ ЧАСТОТНЫХ ДИАПАЗОНАХ СОСТАВЛЯЕТ 83 ПРОЦЕНТА.
Пора завязывать с устным счетом — Эрма всегда считает быстрее.
— Будь готова сбросить щит. Потом я подкину в топку позитрончиков. Вверх и прочь. Здесь становится жарковато.
ТЕМПЕРАТУРА В КАБИНЕ ПО-ПРЕЖНЕМУ РАВНА 22,3 ГРАДУСА ПО ЦЕЛЬСИЮ.
Клэр увидела, как среди добела раскаленных перьев плазмы вздымается пузырь размером с Европу. Непрерывно кипящая ярость.
— Ну, может быть, у меня разыгралось воображение, но все равно давай схватим информацию и смоемся, ладно?
Научного сотрудника Института солнечного дозора одолевали подозрения, но он очень хорошо это скрывал.
Клэр не могла разгадать выражение его вытянутого лица — плоскости и выступающие кости, кожа натянута, как на барабане. Такой стиль был популярен среди пионеров на астероидах полвека назад. Длинное, феноменально гибкое тело, подходящее для узких коридоров, большие руки. Со своеобразной грацией худого человека ученый обхватил ногами ножки стула и уставился на нее, склонив голову и улыбаясь настолько, чтобы не казаться грубым. Ровно настолько, не больше.