На ладони лежал тот самый перстень. Яшперит мерцал, как Глаз ночного животного.

— Инша, — Джени выбрала возвышенное, но все же теплое обращение к учителю, — вы делаете ошибку.

— Ошибку? — Нема наморщил лоб, словно не понимая, о чем она говорит.

— Я не та, кто вам нужен. Хэнсен, может, и подошел бы. Я нет. Я слишком далека от внутреннего порядка.

Тсеша уверенно кивнул:

— Ты токсин, капитан, ты приносишь боль и перемены. Это твой путь, и другого ты не знаешь. — Он взял ее правую руку и надел перстень на безымянный палец. Перстень был по-прежнему маловат. Тсеше с трудом удалось его натянуть. — Так будет еще какое-то время, но недолго, скоро все изменится.

— Я недостойна стать вашей наследницей, Ни-Ро. Вы совершили ошибку. — Краем глаза Джени заметила движение и, обернувшись, увидела Люсьена, стоявшего в дверях. Он выразительно постучал по часам. — Мне пора, — сказала она. Нема взглянул на Люсьена и вздохнул.

— Да. — Он снова посмотрел на Джени. — Но настанет день, когда ты перестанешь убивать, и тогда ты вернешься ко, мне. Тогда мы поговорим, годишься ты или нет. — Он растянул губы. Это была не открытая улыбка виншаро, он улыбался как человек, который знает то, чего не знают другие. — А лете она весте, пьершарота, — сказал он, вытянув вперед левую руку ладонью кверху. Это был жест прощания с себе равным. Затем, не медля, он скользнул обратно в свой старенький скиммер, машина с тихим гудением ожила, медленно отпарковалась от ячейки подзарядки и летучей мышью вылетела из гаража.

Очнувшись, Джени поняла, что вся дрожит. Подошел Люсьен и протянул ей сумку.

— За рулем он превращается в настоящего маньяка, — сказал он, все еще переживая недавнюю обиду. — Да и прощаться он, видно, не мастак.

— Не мастак, — согласилась Джени. — Как и все виншаро. Каждый из них живет в своем маленьком мирке. Нема считает, что, если кто-то ему нравится, они обязательно встретятся снова, так что долгие прощания ни к чему. А если не нравится, то тем более. — Джени поправила примятые подушкой волосы и брезгливо оттянула на себе медицинский халат. — Махнемся одеждой? — спросила она, с завистью рассматривая полишерстяной костюм Люсьена.

— У меня в скиммере кое-что для тебя есть. — Он отправился к своей ячейке. — Нам пора. Твой шаттл отчаливает через час.

Джени безучастно уселась на заднее сиденье, безо всякого интереса заметив, что теперь у Люсьена был темно-синий седан.

— Новый скиммер? — ради приличия поинтересовалась она, когда они влились в шумный послеполуденный поток машин.

— Неплохая машинка, все необходимое и ничего лишнего. К тому же не такая броская и снабжена антисканером. — Лавируя между машинами, Люсьен вскользь глянул на Джени. — А прежнюю мне пришлось вернуть Анаис. Ты довольна? — насупившись, добавил он. Затем, вынув из-под соседнего сиденья сверток, он бросил его на колени Джени. — Это тебе.

— Кто тебе щеку расцарапал? — спросила Джени, натягивая поверх халата свободный темно-синий джемпер — то, что нужно, ее тип одежды. — Анаис или Клэр?

Люсьен потрогал поврежденную щеку.

— Не твое дело.

— Пусть так. Мы в O'Xapa?

— Нет. В частный порт. — Не сводя глаз с оживленной трассы, Люсьен отстегнул кобуру с пистолетом.

Джени тем временем натягивала теплые штаны.

— Как там Анжевин и Стив?

— Форел почти двое суток просидел под арестом, но потом Анж подняла на ноги старых друзей отца, с которыми он учился. Ты их наверняка знаешь, они и показали им, где раки зимуют. Такое творилось.

— Жаль, что я так и не повидала их.

— Не самое лучшее время для посиделок. Я передал им от тебя привет. — Люсьен без предупреждения пересек пять полос и свернул на спуск. Джени несколько раз вздохнула, чтобы отдышаться, но оставила комментарии при себе. Она знала разницу между лихачеством и умением уходить от погони.

— Монтойя говорил, что ты последних новостей не знаешь, — сказал Люсьен, сворачивая на боковую дорогу. — По делу Беты ничего не слышно, смерть Лиссы по-прежнему считается несчастным случаем. — Он помедлил. — А смерть Риджуэя рассматривают как самоубийство.

— Я же ему шею сломала, — удивленно возразила Джени, стаскивая с Себя лабораторные тапочки. — Интересно, какое объяснение этому нашел медэксперт.

Люсьен пожал плечами:

— Это Чикаго. Есть прецеденты. — Он кивнул на сумку, лежавшую на полу возле Джени. — Ботинки там. — Он пристально смотрел на Джени, пока та не сдалась и не подняла глаза. — Угрызения совести здесь неуместны, — сказал он, — он мог бы тебя убить.

— Не обращай внимания, я еще не пришла в себя после шоковой терапии. — Джени отвернулась и какое-то время смотрела в окно. — Послушай, я поступаю так, как должна, но это вовсе не значит, что мне плевать, как все складывается. — Джени глубоко вздохнула и открыла сумку. — О черт! — От кармана, где обычно лежал, сканер, остались лишь оборванные лохмотья.

— Прости, что не уберег, — сказал Люсьен. — К тому времени как он попал мне в руки, Дойл успела над ним поработать. К счастью, мне удалось попасть в твой номер до нее. Надеюсь, все самое необходимое я успел спасти:

Джени перебирала содержимое сумки: ботинки, два комбинезона, белье, сканер, инструменты и запчасти, пистолет, начищенный и полностью заряженный. Из маленького внутреннего кармашка ей отсалютовал крошечный солдатик, он охранял футляр с удостоверением и кредитными карточками.