Алиса осторожно обхватила песика поперек живота, прижала к груди и понесла к выходу. Когда они дошли до того места, где висела странная ткань, Грызлов спросил:

– А как ты ухитрилась раздвинуть магический занавес? Это ведь не каждому дано, значит, у тебя есть Сила…

– Это был магический занавес? – удивилась Алиса, продвигаясь к выходу. – Не знаю, просто очень захотелось пройти.

Навстречу ей по темному коридору, опираясь одной рукой о стену, медленно шагала встревоженная Юля.

– Ой, Алиска! Как же ты меня напугала… Куда ты делась? Ты просто пропала, я ищу тебя, ищу! Ой, кто это? Какой хорошенький! Заблудился, да?

– Это, Юль, Разлай… м-м-м… Грызлов…

Юля расхохоталась.

– Он что, тебе фамилию сообщил?

– Почему бы нет, что здесь такого? – недовольно проворчал Грызлов.

– Ай, – вскрикнула Юля, – он разговаривает!

– Не он, а Разлай Макдональдович, – уточнил домовой.

– Макдональдович? – ахнула потрясенная Юля.

– И учтите, мое отчество не имеет ничего общего с американскими котлетами из одноименного заведения! Я происхожу из старинного шотландского рода, моя бабка у самого Брюса служила рухлядницей!

Юля от удивления потеряла дар речи. Где-то в районе солнечного сплетения зашевелилось неприятное чувство страха и… Точно сформулировать свои опасения ей не удалось, но ничего хорошего здесь ожидать не приходилось.

– Надо ему ранку зеленкой обработать, – встревоженно сказала Алиса. – Воспалится еще…

– Здесь зеленка не поможет! – трагически возвысил голос Грызлов. – Тут вот в чем дело…

Из его объяснений стало понятно, что жуткие эти твари, на него напавшие, и не коты вовсе, а мертверы. В мертверов превращаются после смерти люди, которые пользовались черной магией, наводили порчу на себе подобных и сознательно служили Злу. Вот и облик у них соответствующий – выглядят как дохлые, полуразложившиеся коты. Особенно они не любят собак, подростков и музыку в стиле рэп. Но самое страшное: раз Грызлова укусил мертвер, то грозит ему превращение в такого вот мерзкого вампира.

– Знаю, что надо делать! – закричала Алиса. – Надо отнести его к бабе Ванде!

Грызлов изо всех сил закивал:

– Знаю такую ведьму, слышал, что сильная она и знаменитая.

– Ну так пойдемте к ней! – крикнула Алиса, и компания почти бегом отправилась к бабе Ванде.

Разлай Макдональдович был тяжеленький, и девочки договорились нести его по очереди.

– Я вообще-то к кошкам хорошо отношусь, – продолжал вещать по дороге Грызлов. – Кошка домовому первый друг. Когда, например, в новую квартиру переезжаешь, надо первой кошку пустить, а еще сказать: домовой, домовой, вот тебе мохнатый зверь на богатый двор! И тогда жизнь хорошая в новом доме обеспечена. Особенно я скоттиш-фолдов уважаю, ну, кошек шотландских вислоухих. Эх, есть о чем с ними поговорить… А мертверы, брр. – Домового передернуло. – Твари они и в Африке твари.

До бабы Ванды спасатели добрались достаточно быстро, но запыхались все, даже домовой. Алиса хотела нажать кнопку звонка, однако дверь распахнулась сама, как по щучьему велению, и… девочки застыли в немом изумлении. На пороге стоял Швыров!

Кумир толпы! Идол фанатов рэпа! Вот он, здесь, на расстоянии вытянутой руки! И выглядит как самый обыкновенный человек и одновременно почти так же, как на рекламном плакате: простое курносое лицо, синие, как будто удивленные глаза, короткие соломенного цвета волосы и слегка оттопыренные уши. Красавцем его назвать трудно, а в сумме очень симпатичный молодой человек двадцати трех лет от роду.

– Вам кого, дамы? – довольно неприветливо спросил он, переводя взгляд с одной подруги на другую.

По нему было видно, что он принял девочек за поклонниц, и особой радости это ему не доставило. Первой пришла в себя Алиса.

– Нам бабу Ванду, – громко сказала она, злясь на себя за невольное смущение.

– Вам назначено?

– Нет, – вмешался Грызлов, – но нам очень срочно, все равно как с острой болью!

Алиса отметила про себя, что Швыр совершенно не был удивлен тем, что черный скотч-терьер заговорил человеческим голосом. Впечатление было такое, будто он только и делал, что разговаривал в свободное от концертов время с черными скотч-терьерами.

– Понял, не дурак, – ответствовал рэпер и крикнул, обернувшись назад: – Тетечка! К тебе пришли!

– Кто это там? – послышался из глубины квартиры голос бабы Ванды.

– Это я, баба Ванда, Алиса Малышкина!

– Хорошо, хорошо. Вот я здесь. Что стряслось? – Баба Ванда выплыла в коридор, поправляя невозможный платочек на голове.

– Его укусили коты, эти, как их… мертверы! Помогите ему, прошу вас! – Алиса подняла Грызлова повыше, выставив вперед его укушенный палец.

Разлай Макдональдович скорбно опустил голову и тяжело вздохнул.

– Ага, ага… Вижу, – задумчиво покивала головой баба Ванда, – домовой во цвете лет, косит под скотч-терьера. Сейчас попробуем что-нибудь для него сделать. Неси его в кабинет.

По коридору они прошествовали целой процессией. Впереди Ванда, за ней Алиса с Грызловым на вытянутых руках, потом Юля, которая все время спотыкалась на ровном месте, потому что постоянно оглядывалась на замыкавшего вереницу Швыра. Он всегда ей очень нравился.

– Метни-ка болезного сюда, на стол. – Баба Ванда быстренько освободила место на столешнице, постелила чистую клеенку и уложила Грызлова на бок. – Ну-ка, давай, скидавай прикид! – сказала она командным тоном.