Джим немного поразмышлял и решил, что выбирать не приходится. Она права. Деньги быстро кончатся, и что потом? С другой стороны, кто его будет тут искать?

– Мои родители умерли бы, узнай они об этом. Если они о чем и мечтали, так это о том, чтобы я не прожил всю свою жизнь слугой. А я… за какой-то месяц скатился от приказчика в солидной фирме до лакея в борделе!

Миссис Спенсер рассмеялась, но, когда она заговорила, в ее голосе звучало сочувствие:

– Значит, вы оказались в хорошей и самой подходящей для себя компании, Джим. Можно мне так называть вас? Всем нам тут ведомы страдания из-за неожиданно изменившихся обстоятельств. И еще, Джим. Если вы будете выполнять некоторые поручения и помогать делать закупки, то раз в неделю вы сможете выбирать одну из девушек. Мне показалось, что Нэнси находит вас очень привлекательным мужчиной…

– Благодарю вас, миссис Спенсер. Думаю, не надо.

– Если вы передумаете, дайте мне знать… И, Джим…

– Да, мадам?

– Спуститесь вниз, я дам вам денег на новый костюм. Мне хочется, чтобы те, кого я нанимаю на работу, были хорошо одеты, а этот ваш костюм оставляет желать много лучшего.

Тони поднялся очень рано: на это утро были назначены слушания по его делу. Он сделал все, чтобы выглядеть более или менее опрятно, однако несколько дней, проведенных в Ньюгейте, пусть даже в отдельной комнате, оставили свой отпечаток. Не говоря уже о наручниках, которые стягивали запястья.

Он сумел вызвать к себе стряпчего, который вел юридические дела семейства Варденов. Поверенный пробыл у него недолго, но теперь у Тони было хоть какое-то представление о правовых процедурах, через которые он должен пройти. По ходу судебного разбирательства, называемого магистратским слушанием, свидетели, в отличие от того, как это бывает в суде, дают показания только магистратским судьям. Поэтому Тони может даже и не знать, какие доказательства его вины имеются в распоряжении суда. Тони послал Джона в Военное министерство за свидетельством о прохождении службы и характеристикой. Полковник Бейн, с которым Тони служил на Иберийском полуострове, мог бы засвидетельствовать, что капитан Варден верно служил Короне и заботился о своих подчиненных.

Его доставили в здание суда на улице Боу и поместили в отдельную комнату. Пребывание в ней показалось вечностью. Да еще руки скованы наручниками, а рядом – страж, судебный офицер.

Ему было слышно, как в здании открываются и закрываются двери, и на миг показалось даже, что где-то рядом, в коридоре, раздается голос Гидеона Нейлора. Тони удивился себе: оказывается, ему хочется, чтобы Нейлор открыл дверь и зашел к нему. Что ж, увидеть знакомое лицо, пусть и не вызывающее пылких дружеских чувств, всегда приятно. Особенно если человек в таком положении.

Пребывание здесь действовало на Тони тягостно еще и потому, что он ничего не знал о происходящем в суде. За всю свою жизнь он ни разу не ощущал себя таким бессильным и беспомощным. Даже тогда, в Испании, когда он со своим сержантом спрятался за какие-то валуны, уповая на то, что вечерний патруль противника, проходя по тропе рядом с их укрытием, все же каким-то чудом не заметит их. Наконец его вызвали, и он предстал перед магистратами. В зале Тони заметил Нейлора. Тот сидел в углу, и вид у него был более смиренный, чем обычно. Тони присягнул говорить правду, и допрос начался.

– Энтони Варден, лорд Эшфорд?

– Да, милорды.

– Вы знаете, в чем вы обвиняетесь?

– Да, милорды.

– И что вы можете ответить на выдвинутое против вас обвинение?

– Я невиновен.

Сначала Тони обращался к обоим магистратам, хотя только один из них задавал вопросы. Второй судья сидел с полузакрытыми глазами, казалось, он вот-вот заснет. Тони вдруг испугался, что допрос ведется только ради протокола. Да, они, наверно, уже решили отдать его под суд. Это значит, что ему придется провести в Ньюгейте еще не одну неделю.

– Извольте рассказать суду о ваших отношениях с леди Фэрхейвен.

– Мы были с нею добрыми друзьями.

– Дальше, дальше, лорд Эшфорд. Говорите же. Мы хотели бы услышать всю вашу историю. Когда вы познакомились с леди Фэрхейвен?

– Мы впервые встретились с нею в начале этого сезона. После двухлетнего траура по супругу она стала вновь появляться в городе и выходить в свет. Мы сразу же поняли, как много общего между нами: и ей и мне было ведомо, что это такое – потеря любимого человека.

– Я полагаю, вы имеете в виду вашего брата?

– Да, милорд.

– Леди Фэрхейвен была старше вас, не так ли?

– Всего на пять лет.

– И она была богатой вдовой? А вы получили в наследство обнищавшее имение?

Тони утвердительно кивнул.

– Ваш брат много трудился ради восстановления Эшфорда, верно? – Судья не стал дожидаться ответа Тони. – А ваши методы? Насколько я знаю, они отличались от линии поведения вашего брата?

– Они были иными, милорд.

– Да, иными, – с готовностью подхватил магистрат. – Вы вышли в отставку, перебрались в Лондон и решили, что “красное и черное” дает больше шансов, чем возня с урожаем. Верно?