– Поторопись! – воскликнул старший лейтенант Лютер Консидайн. Его летняя форма была измята и нуждалась в чистке.

– Куда мы бежим? – задыхаясь, спросил Джеми Монтроз.

– Туда, где, надеюсь, тебя не найдет вахтенный офицер со своими ищейками!

Они очутились перед массивной стальной дверью с предостерегающей надписью «Посторонним вход воспрещен». Достав ключ, Консидайн отпер замок и толкнул дверь. Они вошли в маленькую каюту с белыми стенами, длинным столом с пластиковой крышкой, вдоль которого были расставлены крутящиеся кресла, обтянутые коричневой тканью, и большим экраном справа и диапроектором напротив.

– Что это такое? – спросил Монтроз младший.

– Это комната, где происходит предполетный инструктаж летчиков перед секретными заданиями.

– Лейтенант, а откуда у вас ключ?

– Начальник безопасности был моим командиром эскадрильи до тех пор, пока большие шишки не решили, что он слишком умен или слишком слеп для того, чтобы летать. Мы с ним по-прежнему живем в одной каюте, и он полагает, что у меня здесь свидание с черным ангелом милосердия.

– С его стороны это было очень любезно.

– Ну да, а то как же. В свое время я на Родосе вытащил его из казино, где он проигрался в пух и прах. Усаживайся, расслабься. Сейчас я щелкну тумблером, и над дверью зажжется красная надпись «НЕ ВХОДИТЬ».

– Не знаю, сэр, как вас благодарить.

– И не надо меня благодарить, Джеми. Лучше расскажи мне еще раз, что с тобой произошло, но только помни, что если ты навешал мне лапшу на уши, меня разжалуют в простые матросы и отправят драить шваброй палубу.

– Все, о чем я вам рассказал, истинная правда…

– Я тебе верю! – прервал его Лютер Консидайн, сверкнув черными глазами. – Я тебе верю, потому что это полный бред, который невозможно придумать, потому что ты молод и ты сын летчика-истребителя, которого мы считали лучшим в своем деле, так зачем же тебе лгать? Но капитан с четырьмя галунами, который командует этим плавучим мегаполисом, считает, что ты сбежал из моей каюты, потому что наш офицер-разведчик приказал тебе поговорить с Вашингтоном, и я не могу тебя разыскать.

– Нечего даже думать о том, чтобы говорить с кем бы то ни было, кроме мамы! – решительно произнес Монтроз-младший. – Вы опасаетесь, как бы я не навешал вам лапшу на уши. Да мне самому ее навалили целую тонну!

– Ну хорошо, хорошо. Давай начнем с самого начала. Что именно сказали тебе в международном аэропорту имени Кеннеди те двое, которые выдавали себя за шпионов?

– Почти ничего… По сути дела, только то, что моей матери поручили заниматься одной тайной операцией, и на случай возможной утечки меня хотят «вытащить из петли».

– А что насчет их документов?.. Впрочем, они у них могли быть фальшивые. Одним словом, ты поверил тому, что тебе сказали, так?

– Ну, понимаете, они показались мне довольно милыми людьми. Я хочу сказать, они искренне сожалели о случившемся, обо всем позаботились и даже провели меня на самолет без суеты с билетами и паспортом.

– Ты не задавал никаких вопросов?

– Я задал целую кучу вопросов, но эти люди знали немногим больше моего.

– А что они все-таки сказали? – спросил Консидайн, вглядываясь в лицо подростка.

– Ну, они сказали, что самолет летит в Париж, о чем я, разумеется, и сам догадался, прочтя указатели, но они сказали, что оттуда я полечу дальше, только они сами не знали, куда. Просто сказали, что в аэропорту «Орли» меня встретят другие двое, которые мной займутся.

– Больше эти люди ничего не говорили о твоей матери и операции?

– Они ничего не знали. По-моему, в этом они были искренни. Тогда я спросил, можно ли мне сделать пару телефонных звонков, и они разрешили. Я позвонил домой, и мне никто не ответил, даже автоответчик. Тогда я позвонил близкому другу мамы, тоже офицеру, который работал вместе с ней; мне ответила телефонистка, сказавшая, что этот номер отключен, а новый не значится. Вот когда я поверил, что маму действительно привлекли к участию в секретной операции. Но все это я вам уже говорил, господин лейтенант.

– Не все, о телефонных звонках ты в первый раз не упомянул. В любом случае, я хочу слушать твой рассказ снова и снова. Быть может, мне удастся увидеть что-нибудь такое, что я пока что не замечаю.

– Да замечать тут и нечего, господин лейтенант.

– Бросай «господины» и «лейтенанты», Джеми. Мое имя Лютер. И не исключено, что при следующей встрече я буду просто рядовым матросом. Из чернокожих лейтенантов – и драить палубу… Колин Пауэлл, министр обороны, надерет мне задницу, и хотя на рост и силу я не жалуюсь, тут он со мной справится.