Шрифт:
— А-а-у-у-у! — отчаянно взвыл мой визави, попавшийся на болевой захват. — У-у-у-ат-пу-у-у-сти-и-и-и!!!
— Закрой варежку, чмо, — посоветовал я, легонько стукнув бандита в артерию, питающую кровью мозжечок. Он тут же заткнулся, обмяк и, похоже, выпал из реальности. [3]
Тихо скрипнула открываемая дверь.
— Закройся трупом! — крикнул я Сибирцеву, а сам плотно прижал к себе осоловевшего пленника.
— Т-р-р-р! — прошелестела очередь из бесшумного оружия. Часть пуль попала в Костин «щит», часть в мой. Стрелял вышедший из какой-то комнаты третий боевик — толстый, горбоносый, небритый.
3
Это очень опасный прием, не имеющий никакого отношения к спорту и применяемый только в прикладных единоборствах. Легкий удар в вышеуказанную артерию моментально выводит человека из строя. Удар средней силы надолго отключает сознание.
— Держи!! — хором рявкнули мы, с силой швырнув в него обоих мертвецов. Попали точно. Не удержавшись на ногах, толстяк упал на пол, придавленный сразу двумя кровоточащими телами. Падая, он выронил оружие. Подоспевший первым Костя быстро подхватил «стечкин» с глушителем и сунул дымящийся ствол в лицо горбоносому.
— Завалю на хрен! — бешено прохрипел он.
— Ну, ну, братишка, не горячись, — примирительно сказал я. — Вдруг хмырина окажется нам полезен? Короче, не стреляй пока…
Как вы поняли, началась обычная игра в доброго и злого дядю. Игра эта стара как мир, но до сих пор срабатывает безотказно. (Надо лишь момент подходящий улучить, да психотип «ломаемого» правильно определить.) Мы с Сибирцевым не раз в нее «играли». Работа у нас такая. Вот только раньше роль «злого» всегда доставалась мне.
— Я пригожусь! Пригожусь! — на удивление тонким голосом пропищал толстяк. — Все что угодно! Клянусь!
Сибирцев, с явной неохотой, отвел ствол.
— Где Могила? — жестко спросил я. — Считаю до трех: раз…
— На деловой встрече, принимает товар! — поспешно выпалил бандит.
— Наркотики, небось? — прищурился я.
— Нет, их получили вчера.
— Тогда что?
— Доброволицу. Она будет главной героиней в жестком порнофильме с участием животных!
— Проститутку?
— Нет, — горбоносый позволил себе чуть усмехнуться, — приличная девушка из пресловутого «среднего класса».
— Ты решил пудрить нам мозги?! — взревел Костя, ткнув ему в зубы дулом «стечкина». — Ладно, блин!!! Тогда твои мозги я с удовольствием вышибу! — Палец майора начал выдавливать слабину спускового крючка.
В последний момент я успел перехватить руку разъяренного товарища, и бесшумная очередь врезалась в деревянную стену. Толстяк мгновенно обгадился со страху.
— Я не пудрю! — воняя экскрементами, завизжал он. — Я говорю чистую правду! Не убивайте!!!
— Ну, хорошо. Где происходит приемка «товара»? — спросил я.
— В зверинце! Там… и-ик… содержатся специально дрессированные собаки, козлы, павианы…
— Она закоренелая наркоманка, — догадался остывший Костя. — И с ней расплачиваются героином… или кокаином. Правильно?
— Не-е-ет! — с ужасом глядя на «злого дядю», выдавил пленник. — Я сам ничего там не пойму…
…Чв-пр-р…
— Ой! — содержимое его штанов вновь пополнилось. Запах дерьма резко усилился.
— Ты успокойся, — отодвинув в сторону Сибирцева и забрав у него «стечкин», — сказал я. — Давай потолкуем нормально, без истерик. Итак, доброволица не проститутка, не наркоманка, не нищая. Так?
— Так, — уныло подтвердил горбоносый.
— Психически нормальная? Не из дурдома?
— Нет. Я встречал потом некоторых на улицах. С солидными мужиками. На дорогих иномарках…
— И сколько ей платят за сие безобразие?
— Лично ей ничего! — Пленник с надеждой воззрился на меня. — Матерью клянусь! «Актрису» приводит какой-то человек, получает у Лисянского деньги и уходит. Женщина остается и сама, без принуждения раздевается. Сперва ее трахают наши ребята в масках, потом животные. Все снимается на камеру. А после она приводит себя в порядок, одевается и спокойно уходит. Даже денег на такси не берет. Видать, своих хватает.
— Бре-ед!!! Сплошное сумасшествие!!! — пробормотал Костя.
— Слишком долго болтаем, — раздраженно поморщился я. — Где зверинец, толстый?!
— В подвале клуба, в дальнем конце.
— Охрана по пути есть?
— Да.
— Много?
— Человек пять-шесть.
— Веди!!! — пинком ноги в бок я предложил «языку» подняться. — Да, еще, штаны поменяй. С тобой рядом находиться тошно!!!
Глава 3
Сменные брюки толстяку (которого, как выяснилось, звали Артуром) пришлось позаимствовать у одного из убитых «горилл». А именно у того, кем ваш покорный слуга прикрывался от пуль. Штаны другого, зарезанного Сибирцевым, оказались слишком обильно залиты кровью. Связав переодевшемуся Артуру руки за спиной его собственным брючным ремнем, я грубо ткнул толстяка дулом «ПСС» между лопаток:
— Веди, падла. И смотри, без глупостей. Иначе — сам понимаешь!…
Но пленник, похоже, не собирался выкидывать никаких фокусов. Судя по всему, он полностью сломался, потух глазами, сильно сутулился. Отвечал на вопросы тихо, невыразительно. Первоначальная истерика и дикий ужас сменились тупой покорностью судьбе. Он привел нас в комнату № 4 (все остальные пустовали, мы специально проверили), указал подбородком на подобие домофонной панели и продиктовал код. Я набрал комбинацию цифр. Половина стены бесшумно сдвинулась в сторону, открыв проход в хорошо освещенный коридор, метров через двадцать резко сворачивающий налево под прямым углом.