Художник: Наталья Поваляева
Арт-директор: Наталья Вишнякова
Дейч Д.
Д-279 Сказки для Марты / Дмитрии Дейч.- М.: Гаятри, 2008,- 224 с.
Для чего дедушке маленькая чёрная кнопка на затылке? Зачем слоновому
ангелу два хобота? Способен ли нос, завёрнутый в платок, вывести полк
из окружения? Отчего ветшает Вселенная? Где хоронят святых ишаков?
Что делать со спятившим банкоматом? Почему во чреве китовом так зяб-
ко? Подобает ли правоверному мусульманину носить имя «Фредерик»? Где
живут катайцы? И, наконец, кто такой Бог?
Ни на один из этих вопросов вы не найдёте ответа на страницах этой уди-
вительной книги, где голова Медузы-Горгоны используется в качестве
охранного устройства, Иосиф Бродский бреется тупым лезвием, Маугли
преподаёт в Кембридже, Сократ изучает яды, а Моцарт воскрешает котов.
СКАЗКИ И ИСТОРИИ
Сегодня со мною заговорило слово великосветский. Оно сказало: «Никто не знает о том, что слова бессмысленны, и в этом - наша печаль, печаль слов». Я удивился, но продолжал, будто ничего не произошло, пересчитывать буквы в строке, которую хотел продать этим вечером. Тогда слово великосветский шлёпнуло меня по рукам и я сбился со счёта. «Ну хорошо, - отозвался с досадой, - я-то при чём?»
«Сделай что-нибудь!» - шепнуло оно.
Не то, чтобы я был сильно привязан к этому слову, скорее - наоборот. Но - не посмел отказаться, ведь речь шла - ни много ни мало - о моей репутации. Кроме того, куда проще вернуть словам смысл, чем объяснить всем и каждому, что слова - бессмысленны.
И я вернул словам смысл.
Отныне каждое из них напоминает собаку, виляющую хвостом.
Или подъёмный кран, тянущий шлакоблок.
ТЕМПЕРАТУРА ГОРЕНИЯ
– Ещё мгновение, и я взорвусь, - сказал чайник.
– Уснули они, что ли? Я устал. Из меня пар валит.
– Я бы на вашем месте не волновалась, - ответила крышка кастрюли.
– В крайнем случае слегка подгорите…
– Легко сказать: "подгорите", - взволновался чайник, - у этих людей нет сердца. Вышвырнут без выходного пособия!
– Между нами говоря, - вмешалась лопаточка для помешивания, - это был бы не худший вариант. Подумайте сами: что вы теряете? В вашем-то возрасте…
Чайник обиженно засопел и подпрыгнул на месте. Негромкий звон прокатился по комнате. Мусорное ведёрко забубнило по-французски, совок шикнул, и ведёрко, запнувшись на полуслове, умолкло.
– Вода выкипела, - прошипел чайник.
– Прощайте.
– Вы не исчезнете.- сказала плита.
– но просто изменитесь. Возможно, даже не заметив этого. Возможно, вы останетесь самим собой, но изменится мир, или, вполне вероятно…
– Я горю. У меня плавится донышко. Горячо внутри. Я…
И чайник умолк.
– Так!
– сказала тарелка, и повторила: так! так!
– Что с ним? Что с ним?
– закричали чайные ложечки.
– Он жив?
– Чайник!
– сказала плита, - Отвечай. Это ты?
– Это я, - ответил сгоревший чайник.
– У тебя голос изменился.
Чайник засмеялся.
– Что с тобой? Тебе плохо?
– Эххххххх…
– Тебе хорошо? Чайник!
– Мне вос-хи-ти-тель-но!!! Мне так, как вам и не снилось! Уххххххххх…
– Как же так?
– обиженно прогудел дымоход.
– Это называется сгореть? Ах, чтоб тебя!
– Можно потрогать?
– взмолилась портьера, лизнула красный, раскалившийся бок и мгновенно вспыхнула.
Кухня занялась, за ней и весь дом.
– Ну вот! Наконец-то, - пробормотал огонь, - а то: чайник то, чайник это, вскипяти воды, принеси дров… ах, нет, дрова - это, кажется, из дру… впрочем, не важно, не важно, не важно…
– А всё потому, что нам чертовски не хватает гибкости, - сказал телеграфный столб.
– В самом деле?
– удивился Южный Ветер, - Я бы с вами согласился - просто из вежливости, но, боюсь, это было бы опрометчиво: всем и каждому ясно, что у меня маловато опыта, чтобы осмыслить данное утверждение. Я, пожалуй, воздержусь… и не просите… не умоляйте… ни в коем случае не настаивайте! Видите ли…
– Вижу, - перебил его столб, пытаясь задавить собеседника апломбом и тем самым умерить его пыл, - я прекрасно всё вижу. В этих краях меня называют дальновидным.