— А понтифекс что?

— О, его святейшество прибыли на соборную встречу конклава с высшим духовенством и долго следили за диспутом. Когда же верховный фламин бога Эдели, Радхасим Шридас, решился спросить мнение самого понтифекса, наш добрый Брега встал, окинул всех суровым взором и проникновенно изрек: «Я предан!» После чего покинул заседание.

— Браво! — восхищенно воскликнул Меррен. — Вот молодчина! Нет, все-таки есть у нашего понтифекса Эртайсово зернышко!

— Чем же он тебя так порадовал? — с едва заметной насмешкой спросил учитель.

Меррен закрыл глаза, что-то припоминая.

— «И сказал священник: в руки твои предаю себя, Господи,» — процитировал он. — «И ответил Господь: ты, верный, предаешь?!»

Учитель удовлетворенно кивнул.

— Во всех языках слова «преданность» и «предательство» звучат почти одинаково, — сказал Меррен. — И происходят от одного слова, вернее — от одного смысла. Я рад, что кое-кто это помнит.

— Или догадался в нужный миг, — сказал учитель.

— Все равно хорошо, — сказал Меррен. — Он все сказал — и ничего не сказал. Пожалуй, я сам бы не смог выкрутиться лучше.

— Лицемер, — довольно сказал учитель.

— Преданный ученик, — с непроницаемой улыбкой сказал Меррен. Значит, с курией пока что неясно. И это все?

— Ну, есть еще королевские отряды, — небрежно сказал учитель. — Но это в основном мясо. Стервятники разжиреют к Закату, Анси.

— Неужели ничего приличного? — Меррен недоверчиво покосился на учителя. — При всех королевских дворах не нашлось ни одного бойца?

— Одиночки не делают команды, Анси, — брюзгливо сказал учитель. — И уж тем более плохо играют под чужой, неумелой рукой. Они строптивы, они любят играть для себя, а не для королей — особенно когда речь идет о таких подвигах, за которые наградой смерть и забвение.

— Ну-ну, — Меррен иронично поцокал языком. — А как же верность, честь, отвага, чистота помыслов?

— Когда рушится мироздание, все вокруг начинает принимать странный облик, — сказал учитель. — Отчего же мы тебя сделали циничной гиеной, как ты думаешь?

— Грубо, грубо, учитель! — Меррен вскочил и зашагал по комнате. Циничной гиеной я сделал себя сам. Вы только помогли мне стать самой сильной из гиен. Королем гиен, демоном шакалов!

Он резко остановился и развернулся на каблуках в сторону учителя.

— Именно поэтому для меня крайне важно, учитель, — сказал он страшным шепотом, — чтобы в мире Заката оказалось побольше гиен и шакалов. Тогда я — король по праву! Иначе…

Он снова зашагал между столом и окном, потом уперся лбом в стекло и как-то обмяк. Потом негромко засмеялся.

— Иначе мы очень ошиблись, учитель. Надо было на всякий случай выращивать в реторте гордого и благородного сокола.

— А почему ты думаешь, что мы этого не делали? — отстраненно спросил учитель, глядя в сторону.

Меррен рывком повернулся и несколько мгновений всматривался в глаза учителя, словно пытаясь там что-то прочитать.

— Да, — медленно проговорил он, — да. Вы могли учесть и это.

Он вернулся к своему креслу и опустился в него.

— Надо полагать, ты больше ничего не скажешь мне об этом, — тоном скорее утверждения, нежели вопроса, сказал он.

— Об этом — не скажу, — подтвердил учитель.

Меррен широко улыбнулся.

— Прекрасно, — сказал он, — прекрасно, прекрасно! Возможно, мы встретимся по дороге, но не узнаем друг друга? Возможно, мы помешаем друг другу? Возможно, пока мы спорим, некто третий — не из вашего выводка — проскочит к Храму? А может, у вас и третий припасен?

— Ревнуешь, — со скрытым одобрением сказал учитель.

— А может… — Меррен картинно замер, будто пораженный неожиданной мыслью. — Может статься, благородный сокол — это Уртханг? А?

Учитель молчал и благодушно улыбался, покачивая головой.

— О королевских отрядах, — с прежней интонацией сказал Меррен. — Где и у кого нашлись сильные индивидуалы, эгоисты, лидеры-самородки?

— Неплохие полководцы у Гедемаха, — мгновенно заговорил учитель. Неожиданно сильного мага — Торосанаги Туамару — удалось привлечь Арни Нортенийскому. Но существует серьезное подозрение, что Туамару просто собирается прокатиться на хребте Арни — ну, скажем, до Леса — а потом спрыгнуть и продолжить путь самостоятельно.

Меррен кивнул.

— Тоги Мару я знаю. Это очень на него похоже.

— У д'Альмансира, наоборот, подобралась команда дружная. Но очень слабая. В Гетменди, как ни странно — пусто. С Островами не очень ясно. Вроде бы пусто, сильные специалисты Островов разобраны по другим командам. Мелкие герцогства амбициозны, как обычно, но и только. Да, хорошего лидера нашла Ротона. Благодаря ему царственная Аальгетэйте собрала славную группу. Очевидно, самую сильную из королевских отрядов.

— Вот как? — с заметной насмешкой сказал Меррен. — И кого же, скажите на милость, ей удалось сыскать?