Первым шагом на пути практической реализации достигнутой договоренности стал выбор географического положения будущих баз. Американская точка зрения состояла в том, что, поскольку они будут летать из Англии и Италии, то лучше всего иметь две группы аэродромов - одну на севере СССР, другую - на юге. Изучались районы Пушкина, Новгорода, Великих Лук, Курска, Орши, Харькова и Полтавы. Однако в ходе взаимных консультаций быстро выяснилось, что реальный выбор далеко не так велик.

* Frantic - неистовый, безумный (англ.).

Укладка металлической ВПП на полтавском аэродроме. Май 1944 г.

Антенны радиотехнических систем на окраин:

реальный выбор далеко не так велик. Прежде всего оказалось, что базирование стратегической авиации США есть нечто совершенно иное, чем привычное размещение частей ВВС Красной Армии на прифронтовых аэродромах. Базы для американцев нуждались в огромных по тем временам ВПП обязательно с твердым покрытием, в мощном радиотехническом оборудовании, включая системы инструментальной посадки, в комплексе сооружений для технического обслуживания и ремонта, наконец, на них необходимо было обеспечить достойные условия для отдыха летных экипажей. Но все это было бы полбеды, если бы не чисто американский размах этого мероприятия: планировалось, что в день на такую базу могли бы приземляться до 360 "Летающих крепостей"! Требуемые размеры стоянок, объемы бензохранилищ, количество авиабомб на складах просто не умещались в воображении советских специалистов. А подъездные пути? А ПВО? А рабочая сила? Надо ли говорить, что мест, где можно было бы в короткие сроки создать такую инфраструктуру, в разрушенной европейской части СССР было не много.

Северные аэродромы отпали практически сразу же, т.к. характерная для тех мест затяжная весна и высокий уровень грунтовых вод не давали возможности начать работы немедленно. На юге же лучшим местом оказалась Полтава, аэродром которой в довоенные годы был одной из основных баз бомбардировочной авиации СССР. Там базировались тяжелые самолеты 1-й авиационной армии особого назначения, функционировали единственные в стране Высшие штурманские курсы ВВС, а несколько ранее - Всеукраинская школа Летчиков. Аэродром перед войной имел ВПП с твердым покрытием, благодаря чему его можно было подготовить к приему "Крепостей" в сжатые сроки. Немаловажную роль при выборе Полтавы в качестве главной базы сыграла близость аэродромов Миргорода и Пирятина, также "отданных" американцам (важно, чтобы на всех трех базах была одинаковая погода), и наличие сети площадок для базирования советских частей ПВО (Кар-ловка, Петривцы, Гребенка и др.). Кроме того, район Полтавы имел то преимущество, что находился на одинаковом расстоянии и от Англии, и от Италии.

Для проведения всех подготовительных работ, а также для последующего практического взаимодействия с американцами в марте 1944 г. в советских ВВС образовали специальную авиачасть -169-ю авиабазу особого назначения, в состав которой вошли подразделения аэродромного обслуживания, технические, инженерные, автомобильные и др. специальные формирования. Командиром 169-й АБОН назначили опытного командира и организатора авиационного дела генерал-майора авиации А.Р.Перминова, начальником штаба - уроженца Полтавщины полковника С.К.Ковалева, начальником оперативного отдела - майора Н.Ф.Ще-панкова. [15] Батальонами аэродромного обслуживания командовали: в Полтаве -майор А.Компанеец, в Миргороде - майор Г.Тадеев, в Пирятине - майор А.Ковзель. [16] Воздушное прикрытие полтавского аэродромного узла входило в задачу 310-й авиадивизии ПВО (командир -полковник А.Т.Костенко) и зенитных частей 6-го корпуса ПВО (командир корпуса -генерал-майор П.А.Кривко). Прикрытие "Креп остей" над линией фронта возложили на 329-ю АД полковника Осипова [16], а доставку для них грузов по воздуху выполняли летчики 2-й транспортной АД генерал-майора Грачева.

С американской стороны для руководства операциями было сформировано Восточное авиационное командование во главе с полковником Альфредом Кес-слером (Alfred Kessler) и со штабом в Полтаве, затем командование "челночными" авиабазами принял генерал-майор Роберт Уэлш (Robert Walsh), а повышенный в звании до бригадного генерала Кесслер стал у него начальником штаба. Новым авиабазам в ВВС США присвоили следующие номера: полтавской - 559, пирятинской - 560, миргородской - 561. [24] Оперативные группы для деловых контактов с американцами возглавляли: в Полтаве - подполковник А.Бондаренко, в Миргороде - майор А.Ерко, в Пирятине - подполковник М.Лысенко. [16]

Победа в воздухе куется на земле

14 апреля 1944 г. в Полтаву прибыла первая группа американских офицеров из 46 человек. [18] При их деятельном участии личный состав 169-й АБОН приступил к работе, которая по сути мало отличалась от боевого подвига. Трудились все: от генерала до рядового. Готовили ВПП, аэродромное оборудование, складские, ремонтные и жилые помещения, госпитали и т.д. Все это было разрушено немцами при отступлении.

О материальном обеспечении работ позаботилась американская сторона. Из Ливерпуля отбыл специальный конвой, включавший 5 судов ("Джордж Ангел", "Джордж М.Кохан", "Эдвард П.Александр", "Джон Давинпорт", "Вильям Мак-Кинли") с грузом для операций "Фрэнтик". Везли авиационный бензин, масло, запчасти к самолетам, бомбы и боеприпасы, металлические плиты для ВПП, стройматериалы, автомобили, медицинское оборудование. [20] Как указывается в источнике [21], 5 апреля груз общей массой 43,9 тыс. т благополучно прибыл в Мурманск. Однако элементарное сравнение этой цифры с другими, приведенными в этой же книге, заставляет в ней усомниться. Зато достоверно известно, что одних только плит для покрытия ВПП привезли 12393 т. [14] Все это по железной дороге и частично транспортными самолетами без промедления отправили к местам назначения.

Новая глава полтавской истории началась 6 мая, когда из Ирана прибыл первый эшелон с постоянным американским составом авиабазы (390 человек). [18] Советские и американские военнослужащие жили и работали в одинаковых условиях, ели одну и ту же пищу, вместе отдыхали. Работа кипела. Вот как отзывался об этом глава военной миссии США в Москве генерал Дин (Deane): "Я посетил Кесслера дважды… Первый визит состоялся через неделю после прибытия его маленького штаба в Полтаву. Сделано было еще не много. Но Кесслер вместе с Перминовым уже выработали совместный план работы, которую необходимо выполнить после прибытия американского оборудования и персонала. Мы втроем обсудили этот план, и я понял, что они хорошо владеют ситуацией. Мой следующий визит пришелся на середину мая (через три недели), когда генерал-майор Фрэд Андерсон (Anderson), заместитель Спаатса (Spaatz)*, прибыл с целью проверки продвижения нашей работы. Поразительно, сколько было выполнено за тот короткий промежуток времени! Большинство персонала уже прибыло, на подходе были и последние поезда с оборудованием. Летное поле кишело женщинами, укладывавшими железные плиты на взлетные полосы. Работа шла непрерывно и прогрессировала с такой скоростью, что казалось, стальной ковер в милю длиной вырастал на глазах. Было очевидно, что здесь задержки не будет…" [19]

Кстати, о женщинах… Вот выдержка из записи беседы Гарримана с Молотовым, состоявшейся 3 июня. Посол США говорит, что "один американский офицер сообщил советскому офицеру, что американцы укладывают в день 10 ярдов (9 метров) металлической взлетной дорожки. Эта цифра была взята русским офицером как норма, и украинские женщины, производившие эту работу, укладывали по 12 метров в день. Таким образом, маленькие, но крепкие украинские женщины превысили американскую норму". И как же реагирует наркоминдел СССР? "Молотов замечает, что это хорошо". [11]