— А что, если сегодня овцы на ночь загнаны в овчарню? — проворчал Вит. — Тут очень многие пастбища подходят прямо к берегу. Мы, когда спускались вниз по течению, все время плыли мимо них.

Фаун промолчала.

— Ты хоть знаешь, какое нам нужно найти? — спросил Барр.

— Э-э… нет.

— Фаун! — возмутился Вит. — Та ферма может быть в двадцати милях, а то и больше! Скорее больше — вряд ли Вейн остановился бы поблизости, ведь фермер мог догадаться, что его провели, и погнаться за мошенниками.

— Я не собираюсь грести двадцать миль, — заявил Барр.

Бунт был единодушным. Ялик причалил к ближайшему пастбищу, и Вит с Барром перекинули своих блеющих пассажирок через борт. Овцы пробежали несколько шагов по берегу, остановились и без всякой благодарности вытаращились на своих спасителей. Вит втащил Фаун в ялик и развернул суденышко вниз по течению.

— Очень надеюсь, что они найдет себе более сообразительного хозяина, — пробормотала Фаун.

— Эй, овцы, можете не благодарить нас за спасение ваших жизней, — насмешливо крикнул Вит, помахав им рукой.

— Вит, это же овцы, — сказала Фаун. — Ты не можешь ожидать от них благодарности. Ты просто… просто должен знать, что поступил правильно.

— Как и положено фер… — начал Барр, но резко оборвал себя. Фаун с подозрением посмотрела на него. Через мгновение Барр заговорил снова: — Ну и вонь от них. Кто будет чистить ялик?

— Только не я, — заявил Вит.

— Я займусь этим, — сквозь зубы ответила Фаун.

Лунный свет был умиротворенным, в отличие от молчания, которое установилось в ялике. Путь до «Надежды» занял втрое меньше времени, чем дорога против течения.

— Спасибо вам обоим, — ворчливо проговорила Фаун. — Даже если нам не удалось сделать все как следует, все-таки кое-что мы исправили. Без вашей помощи я бы не смогла этого сделать.

— Буду помнить, — пообещал Вит.

— Не спешите поздравлять друг друга, спасители овец, — сказал Барр, кивнув в сторону баржи. Фаун проследила за его взглядом и замерла, увидев сидящего, скрестив ноги, на крыше каюты Дага. Он смотрел в их сторону.

— Дерьмо, — прошептал Вит.

— А вот я почему-то неожиданно рад тому, что ты здесь, Вит, — пробормотал Барр. — Это предотвратит непонимание. — Он искоса взглянул на Фаун.

Фаун подумала о том, что ужас на самом деле вовсе не был бы непониманием. Ялик подошел к барже, и Даг спрыгнул на заднюю палубу, чтобы принять веревку, которую ему бросила Фаун.

Он принюхался и сухо поинтересовался:

— Хорошо покатались?

— Ага, — ответила Фаун, вызывающе глядя на него.

— Вит, Барр… вы выглядите, как мокрые овцы, если можно так выразиться.

— Нет, мы только так пахнем, — пробормотал Вит.

— Это была не моя затея! — выпалил Барр.

Губы Дага дрогнули.

— На этот раз я тебе верю, Барр.

Он наклонился через поручень, чтобы помочь каждому по очереди подняться на палубу, и проследил за тем, чтобы ялик был надежно привязан.

Вит встревоженно спросил:

— Ты собираешься нас выдать?

— Кому? Это же были не мои овцы. — Подумав, Даг добавил: — И не ваши.

Барр постарался скрыть вздох облегчения; Даг решительно отвел Фаун в их закуток.

Он постарался сохранить суровое выражение лица, пока не уткнулся в подушку. Он так давился от смеха, что Фаун в конце концов пихнула мужа локтем в бок.

Дагу еще долго не удавалось успокоиться.

«Надежда» снялась с якоря вскоре после рассвета; не вполне проспавшаяся команда «Кусачей черепахи» еще только начинала поиски в окружающем лесу своей сбежавшей баранины. Вахтенные, склонившись над веслами, гребли еле-еле — только чтобы позволить рулевому направлять баржу по фарватеру. Даже Берри готова была, похоже, удовлетвориться тем, чтобы просто плыть по течению. Хотя Фаун страдала от недосыпа так же, как остальные — от иных причин, она приготовила всем крепкий чай, и к середине утра команда медленно начала приходить в себя. К полудню их неспешное продвижение резко ускорилось, когда баржу подхватил быстрый мутный поток, влившийся в реку справа.

— Это не Серая ли уже? — спросила Фаун Берри, выглянув в окно и обнаружив, что берег стал пугающе далеким.

— Нет, — ответила Берри, с довольным видом прихлебывая чай. — Это Медвежья река. Она протекает через Рейнтри от Крестьянской равнины. Мы проделали три четверти пути от Трипойнта до Конфлуенса! Должно быть, в Рейнтри на прошлой неделе были сильные дожди — нечасто случается видеть Медвежью такой полноводной.

— По ней ходят суда? — Фаун снова выглянула в окно.

— Ясное дело. Всю дорогу до Крестьянской равнины, которая более или менее и является целью плаваний. Поэтому-то, наверное, город и находится там, где находится. Медвежья река почти такая же оживленная, как Грейс.