Сказал Яскайлег:

— Господин, позволь мне взглянуть на амулет.

Мъяонель снял амулет с шеи и отдал его дроу, и Яскайлег некоторое время изучал его при помощи различных чар и заклинаний. Спросил Мъяонель:

— Что ты видишь?

— Сделан амулет необычайно искусно, это верно, — признал Яскайлег. — И мне никак не удается определить все составляющие заклятий, употребленные при его сотворении. Но даже и того, что я вижу, достаточно, чтобы сказать, что значительная часть этих заклятий направлена на то, чтобы обмануть смотрящего и не позволить ему понять истинное назначение предмета.

Сказал Мъяонель:

— Мне самому, когда я пробовал изучить этот амулет, показалось также. Однако не было ли сделано это ради того, чтобы утаить его сущность от врагов, ведь в противном случае она могла бы привлечь к себе ненужное внимание?

Сказал Яскайлег:

— Господин мой, я не слишком хорошо различаю внутреннюю его сущность, но мне кажется, там нет ничего яркого или чересчур могущественного, что могло бы привлечь к себе чужие взгляды. Напротив, амулет сделан таким образом, чтобы ты сам, даже и посредством своей Силы, не смог бы увидеть внутреннее содержимое амулета.

Сказал Мъяонель:

— Как ты полагаешь, что это может быть за содержимое?

Сказал Яскайлег:

— Мое внимание эта вещь привлекла тогда, когда я увидел, как ты посредством волшебства творишь из вызванной тобой материи Бреда деревянную шкатулку и как защищаешь ее могучими чарами. В этот миг, показалось мне, что крохотные искры твоего волшебства как будто были втянуты в этот камень и остались в нем. Когда ты отдал мне амулет, позволив изучить его природу, я убедился в своей правоте, ощутив за всеми оболочками, сотканными его создателем для отвода глаз, как бы трепетание той же Силы, коей обладаешь ты сам. Этот амулет способен улавливать твою Силу и сохранять ее. Но сколь большой объем твоей Силы он способен сохранить и что произойдет в том случае, если значительная часть твоей Силы перейдет в этот амулет — этого я не могу определить.

Эти слова сильно обеспокоили Мъяонеля, хотя он постарался и не показать вида. Подумал он: «Неужели Повелитель Камней собирался обмануть меня? Похоже, что так. Вот значит, что означал его отказ выступить на моей стороне. Он с самого начала замыслил предательство.»

Сказал Мъяонель Яскайлегу:

— Благодарю, ибо ты уберег меня от большой опасности. Но кажется мне, что я знаю, как отблагодарить любезного Лорда Алгарсэна и каким должен стать мой ответный подарок.

В то время на Остров уже вступила армия каджей и подошли обозы, которые двигались за воинством. Мъяонель послал нескольких солдат разыскать Принца Каджей и сообщить ему, что можно двигаться дальше, но солдаты, вернувшись, рассказали, что Принц нашел в центре Острова что-то любопытное и не намерен уходить оттуда. Тогда Мъяонель и Яскайлег направились к центру острова, чтобы доподлинно выяснить, что же его так заинтересовало. Обнаружили они беловолосого каджа у развалин центральной башни. Сказал он, завидев Мъяонеля:

— Любопытна эта башня. Источник Силы, который был здесь, разрушен, но некоторые остаточные флуктуации его еще истекают из-под камней, насыщая это место толикой прежней волшбы. Также кажется мне, что внизу имеется несколько предметов, которые концентрируют в себе определенную Силу. Почему бы не разгрести этот завал и не посмотреть, что там находится?

Сказал Мъяонель:

— Вряд ли под завалом обнаружится что-нибудь ценное. Даже если там что-то и есть, то, скорее всего, все эти вещи испорчены. Но почему бы и не взглянуть?

И вот, Принц Каджей сотворил заклинание, которое принялось убирать камни из развалин. Наконец они добрались до искомого. То были осколки магических зеркал, некоторые инструменты, необходимые для ритуальной магии, а также предметы, магическая сущность которых была безнадежно испорчена постоянным воздействием Силы, проистекавшей из разрушенного Источника. Только одну более-менее целую вещь обнаружили они там. Это была большая черная шкатулка, сделанная из неизвестного материала и покрытая сверху чем-то, что напоминало по виду пленку воды, но расступалась, стоило приблизить к ней руку. Еще обнаружили они некоторое количество камней, которые долгое время подвергались воздействию Силы и от того как бы кристаллизировались. Свечение этих-то камней и увидел Принц Каджей, и, в самом деле, некое волшебство имелось в них, но это волшебство было бесполезно. В то время шкатулка, которую носил с собой Мъяонель, истлела, и он переложил ее содержимое в шкатулку, найденную здесь же.

Сказал Мъяонель:

— Думаю, Гасхааль не обиделся бы на нас за то, что мы берем эту вещь из его замка, ибо использована она будет для того, чтобы уничтожить его врагов. Мне почему-то кажется, что этот предмет до сих пор хранит в себе ненависть моего родича. Пусть это будет как предсмертное его проклятье, направленное против убийц.

А следует сказать, что это был Ларец Гибели, который Лорды Эссенлера захоронили здесь, посчитав слишком опасной вещью для того, чтобы нести его с собой в Рассветные Земли. Ларец был выпотрошен и пуст: уничтожив волшебный ветер, который таился в нем, Лорды полагали, что уничтожили и всю Силу, которая пребывала в нем. Но это было не так, ибо кроме ветра, состоящего из ледяных песчинок, имелись в Ларце и иные элементы, хотя никто из его создателей и не предполагал, что они будут действовать в отдельности, без сопряжения всех колдовских частей Ларца. Неизвестно, в какое бы сочетание пришла между собой магия, имевшаяся в Ларце Гибели, и магия оружия, помещенного в Ларец Мъяонелем, если бы Владыка Бреда не соединил это волшебство своими словами о ненависти и предсмертном проклятии.

Затем они ушли из замка и, возглавив воинство, вернулись на ту дорогу, что вела с Вороньего Острова в Эссенлер. На твердь Рассветных Земель они вступили неподалеку от сожженной Безумной Рощи.

Гнев и горечь переполнили сердце Мъяонеля, когда увидел он, что сотворили с его детищем и источником его волшбы. В месте, где была Роща, вновь закровоточили раны, нанесенные его магической сути этим уничтожением. Воинство его стало лагерем поблизости от того места, разведчики каджей и некоторые из ближних спутников Мъяонеля, укрывшись от чужих глаз оболочками заклинаний, разошлись по окрестным землям для того, чтобы изучить их и узнать, с чем им придется иметь дело. Сам же Владыка Бреда поднялся на холм, с которого он когда-то впервые обозрел просторы Эссенлера, и там воззвал к своей Силе.