Другие маги тотчас повиновались, хотя немногие и поворчали, и через секунду Хадгар оказался перед шестью людьми. Он сразу признал Кразуса по его небольшому росту, тонким чертам лица и до сих пор перемешенными серебристыми и красными волосами. Кел'тузед был также знаком ему, внушительный, харизматичный человек с темными волосами и бородой и странно безжизненным взглядом, как будто он ни на кого не обращал никакого внимания. Двое других были пухлый мужчина и высокая статная женщина; Хадгар не знал их, хотя их лица показались ему знакомыми. Скорее всего, он пересекался с ними в залах Фиолетовой Цитадели, когда он был еще студентом, но те не посчитали его достаточно важным, чтобы заговорить с ним.

Однако теперь все они были во внимании.

“Мы сделали так, как Вы попросили, - выразил свое недовольство Кел'Тузед.
– А теперь скажи нам, что стряслось!”

“Что ты хочешь знать?”- спросил Хадгар старшего волшебника.

“Все!” - и по глазам Кел'Тузеда можно было прочитать, что он имел в виду именно это. У него была репутация мечтателя и исследователя, постоянно собирающего информацию, особенно о магии, ее источниках и ее потенциале. Из всего Кирин Тора он был наиболее заинтересованным в получении доступа к тайной библиотеке Медива, и Хадгар предполагал, что теперь он также стал самым расстроенным из шестерки в связи с ее разрушением. Все же он не потрудился сказать, что ему удалось захватить несколько томов для себя перед уходом из башни.

“Хорошо”, - и он рассказал все им. С благодарностью приняв наколдованный стул от пухлого мужчины, Хадгар сел и стал описывать все, что произошло с ним с тех пор, как он ушел из Даларана более двух лет тому назад. Он рассказал им о своем странном обучении у Медива, о непостоянных капризах мастера-мага и его странных исчезновениях. Он рассказал им о первых столкновениях с орками. Он рассказал им об убийствах, совершенных магом. Он рассказал им о предательстве Медива, и о том, как он и Лотар забрали жизнь у волшебника. Затем он продолжил говорить об Орде и битвах с ней, об осаде Стормвинда, смерти Ллейна, завоевания города и их последующего побега.

Маги молчали большую часть рассказа. Иногда кто-то из них задавал вопрос, но они показывали необычайную сосредоточенность для людей своего молодого возраста, и те немногие вопросы, которые они задавали, были кратки и по сути. Когда Хадгар закончил говорить про Альянс и паладинов, он отклонился назад, чтобы отдышаться, и стал ждать реакции собеседников.

“Ты не упомянул про Орден Тирисфаля”, - обратил внимание Кел’Тузед, после чего послышался громкий кашель Антонидоса. “Что?
– потребовал разъяснений волшебник-исследователь.
– Это весьма уместно при обсуждении Медива!”

“Да, - ответил Хадгар, - я прошу прощение за мою ошибку. Но, - он оглянулся вокруг, пытаясь понять по лицам магов, что они уже знают, и решил выбрать осторожную позицию, - я немного знаю об Ордене. Медив был его членом, и говорил несколько раз о существовании этого ордена, но он не называл никаких имен других его членов и не обсуждал его действия”.

“Ну конечно”, - согласилась женщина, и Хадгар заметил, как они и Кел'Тузед обменялись расстроенными и разочарованными взглядами. И тогда его озарило. На самом деле они ничего не знали об Ордене, и просто надеялись таким образом выудить из него информацию. Но они потерпели неудачу, и более они не будут обращаться к этой теме. “Но я более заинтересована в самом Медиве и тем, что случилось с ним, - продолжила она.
– Ты уверен, что видел внутри него Саргераса?”

“Абсолютно.
– Хадгар наклонился вперед.
– Я также видел титана в видении, и потому сразу признал его”.

“Таким образом, значит это Медив - или Саргерас через него - открыл трещину для орков, - вслух стал рассуждать пухлый человек.
– Как, ты сказал, называется их мир?”

“Дренор”, - ответил Хадгар, слегка вздрогнув. Он вспомнил другое видение из башни Медива, как он, будучи стариком, или, по крайней мере, выглядящим так, шел вместе с небольшим войском прямо на орду орков. В мире с кроваво-красным небом. Гарона сказала ему, что это было похоже на Дренор, что означало, что ему было суждено оказаться там. И, наиболее вероятно, он не выживет. Он быстро опомнился и вернулся к беседе.

“Что мы знаем о нем?
– поинтересовался Красус.
– Об этом мире? Ты сказал нам о небе, но ты можешь сказать нам что-то еще?”

“Я не был там сам, - ответил Хадгар, отмечая про себя, что это только пока.
– Но мой компаньон, полуорчиха, поведала мне многое о своем мире и орках”. Он вспомнил о Гароне, и быстро попытался выкинуть из головы те болезненные воспоминания. “Поначалу орки в родном мире были куда более мирными - они ссорились, но не сражались друг с другом. Их единственными настоящими врагами были огры, а орки были намного более разумными и гораздо более многочисленными”.

“И что произошло?” - спросил Кел'Тузед.

“Их испортили, - объяснил Хадгар.
– Она не знала все детали - как и почему это произошло - но постепенно их кожа изменилась в цвете от коричневого к зеленому, и они начали практиковать иной тип волшебства, совсем не тот, который они знали прежде. Они стали более дикими, более сильными. Прошла большая церемония, в которой участвовала некая чаша. Так или иначе, вожди и большая часть их воинов выпили из нее. И их кожа тогда изменилась на ярко зеленый цвет, а их глаза налились кровью. Они стали более мощными, более сильными и более жестокими, и все они словно сошли с ума от крови. Они убивали любого противника, с которым они столкнулись, а затем начали нападать друг на друга. В довершении ко всему их магия высосала всю жизнь от почвы, и они больше не могли выращивать зерно. Они были на краю уничтожения и гибели от голода. Но Медив связался с Гул’даном, главным чернокнижником Орды, и предложил ему придти в этот мир. Наш мир. Гул’дан согласился, и вместе они построили портал. Орки послали через него несколько кланов одновременно, и постепенно увеличивали свою армию здесь. Это был только вопрос времени, когда они подготовили свои силы, узнали о нашей обороноспособности, и, наконец, напали ”.