Фостер посмотрел на панорамный снимок процессии бритоголовых мужчин в белых саронгах, которые несли на плечах миниатюрный золотой ковчег. Они спускались вниз по длинному пролёту ступеней из белого камня, начинающихся у колоннады из человеческих фигур героического вида со стоженными на груди руками и разукрашенными лицами. На заднем плане вздымались кирпично-красные скалы, обожжённые жаром пустыни.

— Это — храм царицы Хатшепсут в своём первозданном виде, — пояснил я. — То есть, этому снимку почти четыре тысячи лет. А вот ещё знакомая картинка…

Я показал меньший по размеру снимок, на котором была запечатлена снятая сверху гигантская пирамида. Её облицовка из полированного камня местами обкололась, а несколько плит нижнего яруса вовсе отсутствовали, обнажая более грубую кладку из массивных блоков.

— Это одна из самых больших пирамид, может быть, пирамида Хуфу, — сказал я, — К тому времени ей уже было пару тысяч лет, и она начала ветшать. А посмотрите сюда…

Я открыл другой том и показал Фостеру словно вот-вот ожившую фотографию огромного косматого слона с розоватым хоботом, поднятым между круто изогнутыми жёлтыми бивнями.

— Мастодонт, — пояснил я — А бот шерстистый носорог. А эта жуткая тварь, по-видимому, саблезубый тигр. Книге столько лет…

— Можно хоть всю жизнь копаться в сокровищах на борту этого корабля, но так и не исчерпать их, — произнёс Фостер.

— А как насчёт костей? Вы нашли ещё что-нибудь?

Фостер утвердительно кивнул:

— Здесь случилась какая-то беда. Может быть, заразная болезнь — ни одна из костей не поломана.

— Кстати, тот скелет в модуле… — вспомнил я. — Никак не пойму, почему на нём оказалось ожерелье из медвежьих зубов.

Я сел напротив Фостера:

— Да, мы столкнулись с множеством тайн, которые предстоит раскрыть, но нам сейчас нужно обсудить и некоторые другие вопросы. Например, где здесь кухня. Мне уже хочется есть.

Фостер протянул мне один из каких-то чёрных стержней, лежавших на столе.

— Это может оказаться важным, — сказал он.

— Что это? Палочка для еды?

— Прикоснитесь им к голове над ухом.

— Что он делает? Массирует?

Я прижал стержень к своему виску…

Я стоял в комнате с серыми стенами перед высокой панелью из ребристого металла. Я вытянул руки и прикрыл ладонями нужные отверстия — кожух открылся. В связи с явной неисправностью квадроусилителей поля я знал, что необходимо включить цепи автоматического контроля, прежде чем активировать…

Я моргнул… огляделся: жёлтый стол, куча книг, в руке — стержень.

— Я был в чём-то вроде силовой подстанции, — произнёс я. — Там была какая-то неисправность с… с…

— … квадроусилителями поля, — закончил Фостер.

— Мне показалось, что я был там собственной персоной, — продолжал &. — Мало того, я прекрасно понимал что к чему.

— Это — технические инструкции, — объяснил Фостер. — Из них мы можем узнать об этом корабле всё, что нам нужно.

— Я обдумывал то, что собирался делать, — не унимался я, — примерно так, как это бывает, когда приступаешь к работе. Я искал неисправность в этих квадро… как их там называют? И я знал, как это сделать!..

Фостер поднялся на ноги и пошёл к двери.

— Нам придётся начать с одного конца библиотеки и все просмотреть, — сказал он. — Это потребует времени, но мы узнаем всё, что необходимо. И тогда мы сможем разработать план.

Фостер взял с полок уютно обставленной библиотеки пригоршню стержней-памяток и принялся за дело. Прежде всего нам нужны были сведения о том, где найти пищу и постели или инструкции по эксплуатации всего корабля. Я надеялся, что мы обнаружим здесь что-нибудь аналогичное карточному каталогу. Тогда бы мы смогли быстро получить то, что нужно.

Я подошёл к дальнему концу первой полки и заметил короткий ряд красных стержней, которые резко выделялись среди чёрных. Прикинув, что вряд ли они опаснее других, я взял один из них и приставил к виску…

Услышав звонок тревоги, я вызвал у себя напряжение нервной и сосудистой систем, подавил в коре головного мозга зоны, “ипсилон-дзэта” и “йота” и приготовился…

Я резко отнял стержень от головы; в ушах ещё звенел пронзительный сигнал тревоги. Эффект, который производили стержни, ничем не отличался от реальности, он даже усиливал её, концентрируя все внимание исключительно на переживаемой ситуации. Мне пришла в голову мысль о том, какие возможности обещает этот принцип для индустрии развлечений: можно поохотиться на тигра, спикировать в горящем самолёте, встретиться на ринге с чемпионом в тяжёлом весе…

А что, если попробовать более сильные ощущения, скажем, боль, страх?.. Будут ли они настолько же реальны, как и мои намерения проверить эти… ну, эти самые хреновины или напрячь в голове какие-то там зоны?

Я попробовал другой стержень:

Когда звук сигнала достиг максимальной высоты, я сложил инструменты и не бегом, а шагом направился к ближайшему каналу переноси,.

Следующий:

Приступив к своим обязанностям в качестве дежурного офицера по системе оповещения на случай тревоги, я прежде всего проверил связь по прямой линии с координационным Центром и доложил о заступлении на дежурство…