– Я считал, что все это выдумка, - сказал он. При этом у него в голове вертелись доводы, которые он приводил утром.
– Вы в повязке?
– спросил он.

– Да, - ответил Невидимка.

– О!
– взволнованно сказал Кемп.
– Вот так штука!
– Но тут же спохватился.
– Вздор. Фокус какой-нибудь.
– Он быстро шагнул вперед, и рука его, протянутая к повязке, встретила невидимые пальцы.

При этом прикосновении он отпрянул и изменился в лице.

– Ради бога, Кемп, не пугайтесь. Мне так нужна помощь! Постойте!

Невидимая рука схватила Кемпа за локоть. Кемп ударил по ней.

– Кемп!
– крикнул Голос.
– Кемп, успокойтесь!
– И рука Невидимки еще крепче сжала его локоть.

Бешеное желание высвободиться овладело Кемпом. Перевязанная рука вцепилась ему в плечо, и вдруг Кемп был сшиблен с ног и брошен навзничь на кровать. Он открыл рот, чтобы крикнуть, но в ту же секунду край простыни очутился у него между зубами. Невидимка держал его крепко, но руки у Кемпа были свободны, и он неистово колотил ими куда попало.

– Будьте благоразумны, - сказал Невидимка, который, несмотря на сыпавшиеся на него удары, крепко держал Кемпа.
– Ради бога, не выводите меня из терпения. Лежите смирно, болван вы этакий!
– проревел Невидимка в самое ухо Кемпа.

Еще с минуту Кемп продолжал барахтаться, потом Затих.

– Если вы крикнете, я размозжу вам голову, - сказал Невидимка, вынимая простыню изо рта Кемпа.
– Я Невидимка. Это не выдумка и не фокус. Я действительно Невидимка. И мне нужна ваша помощь. Я не причиню вам никакого вреда, если вы не будете вести себя, как обалделый мужлан. Неужели вы меня не помните, Кемп? Я Гриффин, мы же вместе учились в университете.

– Дайте мне встать, - сказал Кемп.
– Я никуда не убегу. И дайте мне минуту посидеть спокойно.

Он сел на кровати и пощупал затылок.

– Я Гриффин, учился в университете вместе с вами. Я сделал себя невидимым. Я самый обыкновенный человек, которого вы знали, но только невидимый.

– Гриффин?
– переспросил Кемп.

– Да, Гриффин, - ответил Голос.
– В университете я был на курс моложе вас, белокурый, почти альбинос, шести футов росту, широкоплечий, лицо розовое, глаза красные. Получил награду за работу по химии.

– Ничего не понимаю, - сказал Кемп, - в голове у меня совсем помутилось. При чем тут Гриффин?

– Гриффин - это я.

Кемп задумался.

– Это ужасно, - сказал он.
– Но какая чертовщина может сделать человека невидимым?

– Никакой чертовщины. Это вполне логичный и довольно несложный процесс…

– Это ужасно, - сказал Кемп.
– Каким образом?

– Да, ужасно. Но я ранен, мне больно, и я устал. О господи, Кемп, будьте мужчиной! Отнеситесь к этому спокойно. Дайте мне поесть и напиться, а пока что я присяду.

Кемп глядел на повязку, двигавшуюся по комнате; затем он увидел, как плетеное кресло протащилось по полу и остановилось возле кровати. Оно затрещало, и сиденье опустилось на четверть дюйма. Кемп протер глаза и снова пощупал затылок.

– Это почище всяких привидений, - сказал он и глупо рассмеялся.

– Вот так-то лучше. Слава богу, вы становитесь благоразумным.

– Или глупею, - сказал Кемп и снова протер глаза.

– Дайте мне виски. Я еле дышу.

– Этого я бы не сказал. Где вы? Если я встану, то не наткнусь на вас? Ага, вы тут. Ладно. Виски?.. Пожалуйста. Куда же мне подать его вам?

Кресло затрещало, и Кемп почувствовал, что стакан берут у него из рук. Он выпустил его не без усилия, невольно опасаясь, что стакан разобьется. Стакан повис в воздухе, дюймах в двадцати над креслом. Кемп глядел на стакан в полном недоумении.

– Это… Ну, конечно, это гипноз… Вы, должно быть, внушили мне, что вы невидимы.

– Чушь!
– сказал Голос.

– Но ведь это - безумие!

– Выслушайте меня.

– Только сегодня я привел неоспоримые доказательства, - начал Кемп, - что невидимость…

– Плюньте на все доказательства, - прервал его Голос.
– Я умираю с голоду, и для человека, совершенно раздетого, здесь довольно прохладно.

– Он чувствует голод!
– сказал Кемп.

Стакан виски опрокинулся.

– Да, - сказал Невидимка, со стуком ставя стакан.
– Нет ли у вас халата?

Кемп пробормотал что-то вполголоса и, подойдя к платяному шкафу, вынул оттуда темно-красный халат.

– Подойдет?
– спросил он.

Халат взяли у него из рук. С минуту он висел неподвижно в воздухе, затем как-то странно заколыхался, вытянулся во всю длину и, застегнувшись на все пуговицы, опустился в кресло.