Тихо выматерившись сквозь зубы (громко не позволила все та же головная боль), я, не открывая глаз, сполз с дивана и, нащупав кнопку пульта, вырубил «ящик». Судя по тому, что мне это удалось, я находился дома. А раз так, то для того, чтобы попасть на кухню к родимому рассольчику мне нужно, выйдя из комнаты, повернуть на…лево!

Приподняв пальцами веки и поразившись неимоверно яркому утреннему свету (кто придумал, что солнечный свет — это приятно?!), я медленно встал на ноги. После пяти неудачных попыток (асфальтовая болезнь, окаянная! Ну, это когда асфальт, а в данном случае, пол, поднимается так, поднимается… и неожиданно бьет по лицу) мне все-таки удалось доползти до холодильника и вытащить из него спасительный трехлитровый баллон с огуречным рассолом.

Пара глотков, и мне вроде как полегчало. Вот что значит похмельный синдром в действии…

Так, а как же я докатился до такого состояния, а? Изо всех сил напрягая мозги и борясь с головной болью с помощью такого родного рассольчика, я начал вспоминать.

Итак. Вчера (а может быть и не вчера… Короче, в пятницу) часа в три дня, предки, захватив младшего братца, уехали на дачу, согласившись, что мне лучше остаться дома, попробовать пожить без их контроля. Так, а на сколько же они уехали? Вспомнил! На все выходные. В понедельник будут дома.

Надеюсь, сегодня суббота. Если мамочка застукает меня в такой кондиции, мозги она мне прокомпостирует капитально.

Так, а что было потом? В начале я сидел, смотрел телевизор. Там шли сплошные ток-шоу. Но едва я захотел его выключить, как раздался звонок в дверь: пришел Вовка. Он был уже «слегка нетрезвым» и притащил с собой несколько бутылок пива.

— Старик, раз твоих предков нет дома, давай квакнем!

Кажется, в начале я отказывался, но потом он привел непобедимый аргумент:

— Старик, меня Ирка бросила.

Со своей подружкой Ириной он постоянно то ссорился, то мирился, раз по пятьдесят на дню, но ведь главное — найти повод, так?

Поехали дальше. Когда закончилось пиво, он вытащил откуда-то пол-литра самогона, потом бутылку водки, потом — коньяка, потом… его рвало. Как он заявил, это произошло из-за того, что он отравился овсяным печеньем, которым мы закусывали (слава богу, у меня желудок покрепче). Просто, получилось так, что у меня ничего не было (папа и мама все забрали с собой) и пришлось есть то, что он притащил с собой.

Прибрав, мы пошли гулять. Что было потом, помню смутно… Ладно, память буду напрягать потом…

Оставив на столе кружку с недопитым рассолом и держась за стеночку, я осторожно обошел все комнаты (вроде как ничего не сожжено, не разбито и не пропито. Это уже радует)

Посидев пару минут на диване, я пошел умываться. Зевая и потягиваясь, я вошел в ванную, и замер с открытым ртом, уставившись в потолок. На недавно нанесенной побелке четко отпечатались следы чьих — то ботинок. Я осторожно скосил взгляд на ноги. Так и есть, обут. Глянул на подошву, точно — в мелу. Это когда ж я так?

Приду в себя, срочно найду мел и замажу. Иначе родители меня кончат.

Плеснув в лицо водой, я начал чистить зубы. Что-то было явно не так. Я прополоскал рот и, открыв его пошире, уставился в зеркало, висящее над раковиной.

Лучше бы я этого не делал…

Верхние клыки были явно длиннее других зубов да к тому же еще, по — видимому, заострены. У меня, конечно, не идеальный прикус, но не до такой же степени!!! Я осторожненько дотронулся до них пальцем, на коже появилась капля крови… Господи, это куда ж я вляпался?! В голове проскользнули все ранее просмотренные ужастики про оборотней, вампиров…

Я выскользнул из ванной и плюхнулся на кресло в зале. Взгляд скользнул по столу. Там лежало несколько пачек сигарет (одна — только начата, остальные — пусты) и стояла пепельница.

Курит Вовка, а не я. Я, если честно, даже ни разу не пробовал, но сейчас, похоже, самое время…

Я вытянул сигарету, неумело раскурил ее, подтянул поближе пепельницу и… курить тут же расхотелось… Там лежали сигареты, папиросы и… карандаш… Наполовину докуренный…

М-мда, сегодня явно не мой день…

Мой взгляд бестолково бродил по комнате, натыкаясь на незамеченные с первого взгляда островки похмелья: одетые на рожки люстры пустые бутылки, веерное отключение Барсика и Мурзика, тихо храпевших по разным углам комнаты (и нечего смеяться, я же не виноват, что папуле подарили двух щенков чау-чау, как двух КРАЙНЕ ПУШИСТЫХ котят. Ну и что, что у них синие языки! Может они черники объелись!) — от обоих жутко несло валерьянкой, и тому подобное…

Наконец, мне надоело наблюдать следы этого «пира во время чумы», и я, собравшись с силами и согнав в очередной раз разболевшиеся мозги в одну кучку, принялся за уборку. Что произошло с моими зубами, узнаю позже, если вспомню, конечно…