Брайс Девитт боялся довести это дело до логического конца. И, как человек нормальный, он отвечал на этот вопрос так: «Но это не важно, что должен быть наблюдатель. Мы можем это дело ведь получить и автоматом. Автомат будет производить наблюдения, и тогда всё в порядке». Да, но кто будет наблюдать автомат? Поэтому где-то всё время в конечном счете сознание оказывается очень важным. Так было устроено всё развитие нашей науки — что считалось, что это неважно. Но в какой-то момент, когда вы осмысливаете всю Вселенную в целом, выясняется, что вы не можете сказать ничего осмысленного, не добавляя туда сознание. Если вы добавляете туда сознание, то возникает вопрос свободы воли... Без сознания свободы воли нет. Ни с учетом квантовой механики, ни без нее. Кажется, что мы имеем дело с чем-то очень-очень важным, о чём мы, в общем-то, не начали даже думать.

Я в свое время написал что-то на этот счет в последней главе моей книжки, которая была издана здесь, и когда я это дело написал, редактор на меня посмотрела и сказала: «Знаете что, я вам рекомендую: выбросьте вы это отсюда, потому что ваши коллеги перестанут вас уважать». Я сказал: «Но если я это выброшу, то я себя перестану уважать, а это для меня важнее». И я там оставил. Но, по счастью, никто не доходит до десятой главы, поэтому с уважением всё нормально. (Смех.) Но фактически это очень важная вещь — насчет сознания, насчет жизни. Мы изучаем Вселенную как модель для чего-то гораздо более важного. Мы хотим изучить себя, а мы изучаем наш дом. Достаточно интересно.

Вопрос. Александр Сергеев, радио «Свобода» и журнал «Вокруг света». У меня вот какой вопрос, буквально в продолжение того, что спрашивал Максим. Я слышал, что вы были на каком-то семинаре по темпорологии при МГУ, недавно проходила встреча... Или это ошибка? Нет, не были, да? Тогда вопрос снимается, потому что у меня был вопрос относительно него...

Тогда второй вопрос, основной. Вот вы говорите, что в разных доменах Вселенной могут существовать разные законы физики. Но тем не менее само описание доменов и вот этой всей мультимировой Вселенной строится на основе квантовой теории поля и общей теории относительности. То есть выходит, что это те законы, которые инвариантны относительно доменов? Почему именно они, а не другие?

А. Д. Линде. В действительности, это неприятности, которые возникают из-за неправильного использования языка. Когда я говорю про законы физики, то надо понимать это так. У вас есть, например, теория струн определенного типа. Вот это и есть законы физики. А есть то, как устроено вакуумное состояние в данной теории. Вакуумное состояние практически для нас с вами означает законы физики. Потому что если у вас у частиц, там, появляются совершенно другие массы, если нет сильных взаимодействий, вы скажете: а, у нас изменились законы физики. А фактически речь идет о том, что у вас есть некий закон физики, и он работает, он просто реализован по-разному в разных частях Вселенной. Это первая возможность ответа. Вторая возможность ответа состоит в том, что да... на самом деле опять по-честному говорю о том же, как с сознанием. Откуда мы решили, что законы физики общие? Теория струн данного типа и так далее. Почему квантовая механика с заданным значением h перечеркнутого и так далее — является ли это действительно полной константой, или мы можем рассматривать ситуацию, когда между этими вещами также есть выбор?

Но честно говоря, то, о чём я вам говорил, это был так, первый низкий уровень возможности отказа от чего-то устоявшегося. Если вы почитаете статьи Макса Тегмарка (см., например, «В мире науки» №8 (август), 2003 — Прим. ред.) — можно говорить о разных вариантах математической реальности, если хотите, только слово «реальность» надо понимать аккуратно. Можно думать о том, что любая теория, любая динамическая теория в принципе реализуема где-то, в какой-то Вселенной, которая может существовать отдельно от нашей. Но вопрос: какая нам разница, есть ли это где-нибудь еще, если мы там жить не можем? Well, мы не можем, кто-нибудь еще может... Поэтому те же самые вопросы — что мы начинаем отказываться от привычных представлений... Можно придать определенный смысл тому, что до нашего рождения у нас мог бы быть выбор, но, к сожалению, тут мы опять скачем в ту область, где мы начинаем говорить о сознании. Когда мы начинаем говорить о сознании — это место, когда лучше кончить...

Вопрос. У меня два вопроса. Один вопрос касается «мультиверса» — ну, такого вот термина. Есть ли какая-нибудь связь между «мультиверсом», ну, фрактальной структурой, и «мультиверсом» Девитта—Уилера, в многомировой интерпретации квантовой механики?

И второй вопрос: что вы вообще думаете, — вот вы об этом просто вообще не говорили, — об экпиротической и фантомной материи в космологии?

А. Д. Линде. Что касается многомировой интерпретации квантовой механики... Это один из фантастически интересных вариантов интерпретации квантовой механики, предложенный Эвереттом в 50-е годы. Там речь шла о том, что, например... Если люди не знают о том, что такое шрёдингеровская кошка... Значит, вы посылаете сигнал, и кошка то ли жива, то ли мертва. В квантовом состоянии она жива, в другом она мертва. Вы открываете дверцу и узнаёте, жива или мертва. Согласно этой интерпретации, существует две разных Вселенных: в одной из них она жива, в другой мертва, и вы узнаёте, в какой из них вы живете. Это одно направление. Но после этого направления, вдобавок к нему, существует еще то, что в некоторых мирах кошек вообще не бывает, и так далее... Есть другой тип многообразия, поэтому вот мы надстраиваем всё это, и иерархия возможностей увеличивается.

Некоторые люди, ну, ненавидят вообще эти возможности. Вот Дэвид Гросс, который здесь делал прошлый доклад такого типа... Если вы зададите ему какой-нибудь вопрос насчет всей этой теории, о которой я сейчас рассказываю, он начнет кипеть, как чайник, потому что все люди, которые занимались теорией струн раньше, у них была голубая мечта — всё вывести из первого принципа, всё объяснить из первого принципа. Здесь выясняется, что вы даже из первого принципа вывели себе вот эту самую теорию II B — string theory, и так далее, — всё вывели, а после этого, оказывается, у нее 10 в тысячной разных вариантов, и что тогда делать? Есть вещи, которые связаны с фундаментальными законами природы — ну вот, например, они установят, что это теория струн такого-то типа, а есть вещи, которые люди по-английски называют environmental. То есть у вас имеется какой-то environment, какое-то окружение. У вас вот есть одно окружение и есть другое окружение. И были люди, которые говорили, что политическая система — она всегда была только одна, и она одна правильная, и ее надо распространить на все страны... А есть люди, которые говорили: ну, и там живут, и там живут... Вот люди, которые имели первый настрой, они не любят то, что мы предлагаем. Люди, которые хотят побольше свободы, они любят то, что мы сейчас предлагаем... (Аплодисменты.)

Извините, я не ответил на второй вопрос. Экпиротическая Вселенная, есть такая теория, я ее очень не люблю. Не потому, что они конкуренты, а потому что... Когда к нам пришел первый препринт про экпиротическую теорию, мы его почитали и поняли: наша теория закончилась. Потому что эта теория настолько прекрасна... Она основана на теории струн — вот всё объясняется, ничего не надо. Все эти конструкции, которые там есть, они есть в теории струн. Там не надо никакого раздувания Вселенной, ничего. Там всё запросто решается. 50 страниц, победный такой препринт...