Первое имя в списке: доктор Харлан Мэтьюс, патологоанатом. Ему поступит звонок непосредственно из офиса губернатора; это напомнит ему о серьезности его обязанностей... и последствий, которые грозят ему в случае, если он со своими обязанностями не справится.

– Доктор Мэтьюс, – раздался голос на другом конце провода.

Дэвин занес ручку над желтой страницей блокнота, готовясь записывать.

– Доктор Мэтьюс, с вами говорит Мартин Дэвин, глава администрации и первый помощник губернатора.

– Что вам угодно? – Похоже, звание Дэвина не произвело на собеседника особого впечатления.

Дэвин отважно ринулся с места в галоп, намереваясь приструнить этого парня. Он спросил довольно резко:

– До нашего сведения дошло, что вы разговаривали с репортером Шестого канала. Я звоню проверить, верны ли слухи.

Это произвело на Мэтьюса еще меньше впечатления.

– Да... Да, я разговаривал с репортером. И даже отправил ее домой с диагнозом.

Дэвин не терпел несерьезного отношения к своей персоне.

– Извините, доктор. Кажется, я задал вам вопрос.

– Нет, пока не задали.

– Вы разговаривали с репортером?

– Осадите, Дэвин. Она явилась ко мне без приглашения, совершенно неожиданно. Я развернул ее и занялся своими делами.

– Она задавала вопросы относительно ситуации?

– Да, задавала – и не получила никаких ответов.

– Почему мы должны вам верить? Теперь Мэтьюс пришел в бешенство.

– Потому что я профессионал, мистер Дэвин. Я действую в согласии с определенными этическими установками.

До сих пор Дэвин еще ничего не записал в блокнот. Он откинулся на спинку кресла и попробовал более мягкий подход:

– Ладно... Вы, конечно, понимаете, что губернатор и его семья высоко оценят ваше согласие по-прежнему содействовать сохранению всего дела в строжайшей тайне.

– Желания губернатора меня не касаются, и его тревога вызвана ложными слухами. Послушайте, я произвожу от десяти до двадцати вскрытии каждую неделю, и все с соблюдением одних и тех же формальностей и правил. Результаты вскрытия не подлежат оглашению, информация не доводится до сведения общественности или прессы – и так было всегда. Дочь губернатора была одним случаем из множества; я ничем не выделял его и отнесся к нему, как к любому другому. И знаете, либо губернатор переоценивает важность своей персоны, либо он недооценивает меня, но и в первом, и во втором случае я больше чем просто раздосадован.

Теперь Дэвин резко сбросил обороты. Он по-прежнему нуждался в информации и начал бояться, что Мэтьюс повесит трубку, прежде чем поделится ею.

– Я понимаю, сэр. Но исключительно для моего сведения, вы не могли бы назвать имя репортера?

– Лесли Олбрайт, Шестой канал. Она сказала, что пришла как частное лицо, а не как репортер, но само собой, я ей не поверил.

– Конечно. Но какие вопросы она задавала?

– А как вы думаете? Она интересовалась ситуацией. Она уже располагает основными фактами.

Для Мартина Дэвина эти слова прозвучали как смертный приговор.

– Э-э... а она назвала источник информации?

– О... Олбрайт разговаривала с одной из служащих архива, но уверен, она все знала и раньше. Она знала, что искать и кого расспрашивать.

– Она упоминала имя Джона Баррета?

– Это телеведущий?

– Да.

– Нет, не упоминала.

– И вы ей ничего не сказали?

Мэтьюс снова начинал терять терпение.

– Послушайте, не беспокойтесь. Я прикрыл вас, я прикрыл Грея, я прикрыл всех нас. Я знаю правила игры, Дэвин. История вроде этой может выставить нашу профессию в плохом свете, и я не хочу лезть в петлю. Я сделал свою работу, я написал точное и соответствующее истине заключение, я ни в чем не нарушил профессиональную этику и держал язык за зубами. Что бы ни случилось вне сферы моего влияния... послушайте, это ваша проблема, причем не мной созданная.

– Ну что ж, уверен, губернатор оценит...Мэтьюс послал губернатора подальше и сказал:

– А теперь оставьте меня в покое, ладно? Отбой.

Мартин Дэвин швырнул трубку на рычаг и некоторое время пытался восстановить присутствие духа – и уязвленную гордость своего эго. «Ладно, доктор Зазнайка Мэтьюс, изображайте крутого парня». Оставались и другие источники информации, и главный – Тина Льюис, исполнительный директор Шестого канала. Если там происходит что-нибудь существенное, она наверняка знает и наверняка захочет рассказать ему. Он выручал ее в прошлом и без всяких колебаний попросит об ответном одолжении.

Он набрал номер, и Тина ответила:

– Тина Льюис у телефона.

– Тина... – Дэвин с удовольствием поотрывал бы головы нескольким людям в этой телекомпании, но понимал, что должен сохранить с ними хорошие отношения, особенно в год выборов. Он заговорил тоном старого доброго приятеля: – Мартин Дэвин беспокоит.

Она была рада слышать его.

– Привет, Мартин, как дела?

– В общем все в порядке.

Тина подошла к двери кабинета и закрыла ее.

– Ну и чем мы можем быть полезны друг другу сегодня?