Линда появилась из дома в элегантном розовом костюме и с короткой – по самой последней моде – прической. Она принялась по очереди обнимать и целовать провожающих. Только в момент расставания Сэм осознал, что все эти годы Линда постоянно была с ними, иногда выдвигаясь на передний план, иногда отступая в тень, но сама мысль о том, что она где-то рядом, уже служила утешением. И вот теперь он ее терял. Он взглянул на Дерека, не принимавшего участия в общей вымученно оживленной беседе, и искренне ему посочувствовал.

Линда поцеловала Клайва и Алису и, прежде чем сесть в отцовский автомобиль, отвела в сторону Терри и Сэма.

– Терри, – сказала она, приглушая голос, чтобы их не слышали остальные, – я прошу тебя позаботиться о Сэме. Вы все с придурью, вся ваша банда, но Сэм из вас самый чокнутый, и я боюсь за него больше, чем за других. Обещай, что будешь за ним приглядывать. Обещаешь?

Сэм слушал ее с изумлением. Он хотел возмутиться и сказать: «Ты слишком многого от него хочешь, взгляни, он же несчастный калека», но вовремя одумался и промолчал. Терри, так же смущенный неожиданной просьбой, утер нос забинтованным обрубком руки.

– Обещаешь? – не унималась Линда.

– Да, – сказал Терри, – конечно.

Линда поцеловала их обоих и перешла к Дереку, а затем в последний раз обняла Дот и села в машину. Все махали ей вслед, все кричали, все посылали воздушные поцелуи. Линда уехала.

Взрослые разошлись, за исключением Дерека, который все еще стоял, глядя на опустевшую дорогу.

– Она обязательно вернется, – ободряюще сказала ему Алиса.

– Это не значит, что ты ее больше не увидишь, – поддержал Терри.

Дерек взглянул на них с отчаянием и злостью.

– Что вы в этом понимаете? – сказал он. – Ни черта вы не понимаете. Вы еще дети. Для вас я всего лишь ее хахаль, попытавшийся урвать свой кусочек. А теперь Линда уехала, и все кончено. Я не могу соперничать с тем, что ждет ее в Лондоне. Я вне игры. Вышел в тираж.

Он сел в свой «остин», сильно хлопнув дверцей. Взревел мотор, взвизгнули шины, и Дерек умчался прочь на сумасшедшей скорости.

– Перестань возводить на себя напраслину, приятель, – говорил Скелтон. – Запомни хорошенько: подобные вещи просто-напросто не в твоей власти. И не в моей. И не в чьей-либо еще.

Он в очередной раз пытался избавить Сэма от чувства вины за случившееся с Терри. После взрыва в гараже это была уже не первая их встреча. Сам Скелтон считал, что для Сэма вполне достаточно одного приема в год. «Быстро проверим твой черепок, чтоб успокоить мамочку», – шутил он. Однако всякое чрезвычайное происшествие с Сэмом – от обнаружения у него в кармане сигарет до разоблачения его как «террориста» – по настоянию Конни оборачивалось внеплановым визитом к психиатру.

Сэм рассказал ему без утайки всю историю с оторванной рукой и обещанием Зубной Феи, которое непосредственно предшествовало этому взрыву.

– Совпадение! – заявил Скелтон. – Хотя я не исключаю, что у тебя были на сей счет кое-какие предчувствия. Я хочу сказать, что ты знал об опасности. Ты знал, как делают эти чертовы игрушки и что их края обычно загибают молотком, придерживая трубу левой рукой. Ты знал, что это чревато взрывом. То есть ты это подсознательно предвидел. Сработал твой интеллект, а никакая не сверхъестественная сила. И ты ни в чем не виноват!

– А когда отец Терри убил всю семью и себя самого?

– Возможно, ты и тогда что-то почувствовал, какую-то угрозу для Терри, тобой не осознанную. Что-нибудь странное в поведении его отца. И ты увел своего друга подальше от опасного места. Наше сознание – это поразительный инструмент, Сэм. Ему доступны вещи, о которых ты и не подозреваешь. Ему доступно многое и даже слишком многое – больше, чем нам хотелось бы.

– Откуда вы знаете?

– В изучении таких вещей и состоит моя работа.

– Зубная Фея сказала, что после той ночи Терри обязан мне жизнью.

– И значит, ты имеешь право отобрать у него руку?

– Да. Именно так сказала Зубная Фея.

– К дьяволу Зубную Фею! – вскричал Скелтон, терпение которого было на исходе. – Чем слушать эту бесовку, лучше б завалил ее в постель да хорошенько вздрючил!

– Иногда я так и делаю.

– Да, разумеется. Я помню, ты об этом говорил. Похоже, у меня иссякли свежие идеи.

Скелтон честно признавался Сэму в своей неспособности разобраться с его проблемой. Для психиатрии случай Сэма был уникальным. Многие из пациентов Скелтона – не только дети, но и взрослые – имели воображаемых друзей или недругов, но это обычно заканчивалось либо скорым и полным избавлением от призраков, либо появлением у пациента классических симптомов паранойи, шизофрении и тому подобных заболеваний. Сэм же был психически здоров по всем признакам, исключая затянувшуюся связь с Зубной Феей. Скелтон еще несколько лет назад, после первых визитов Сэма, написал в его истории болезни, что мальчик не представляет угрозы как для окружающих, так и для себя самого. Он продолжал так считать до сих пор.