– Почему?

– У нее был другой ухажер, и она по нему просто сохла. Хотя родители, а особенно Иннокентий Станиславович, вряд ли одобрили бы ее брак с ним. Но Наташа всегда была упрямой и делала так, как хотела.

– Так почему же она не вышла за него?

Настя насупилась. Было видно, что говорить на эту тему ей очень не хочется. Но, видимо не желая, чтобы я по этому поводу тревожила ее мать, все же продолжила:

– Этот парень, Валера… В общем, она бы и вышла за него, но… Тут случилась одна история, и Валера… В общем, осудили его. И в тюрьму посадили. Он вообще-то всегда был, как бы это сказать, неблагополучный. Со школы хулиганил, на дискотеках постоянно дрался. – Настя усмехнулась. – Я всегда считала, что он плохо кончит. И с Иннокентием Станиславовичем Наташка не раз скандалила на эту тему. Но сестра упиралась и кричала, что все равно будет с ним встречаться. А тут так получилось, что Валера деньги вымогал у одного парня, а тот был вроде как сын какого-то там большого человека. Валера об этом не знал и наехал на него. А он в милицию обратился, Валерку арестовали и дали ему пять лет. Наташка еще тогда просила отца, чтобы он как-то повлиял – Иннокентий Станиславович же заместитель областного министра, – но тот наотрез отказался. Они полгода тогда не разговаривали.

– А с Аркадием к тому времени она уже была знакома?

– Да, хотя он ее кавалером-то и не считался. Они просто учились вместе в экономическом и конспекты друг у друга переписывали. Мама, правда, всегда ей говорила, что он самая подходящая партия. Но она и слышать не хотела. А потом вдруг объявила, что беременна от Аркадия и замуж выходит. Конечно, все обрадовались. – Настя еще раз вздохнула. – Свадьбу закатили, конечно… Все Иннокентий Станиславович оплачивал. Квартиру им купил. Только вот сам Аркадий не радовался.

– То есть он изначально не хотел на ней жениться?

– Да, но как честный человек… – Настя закурила еще одну сигарету. – В общем, он сам говорил, что зря на это согласился, потому что все равно развод неизбежен.

– Настя, а были ли у твоей сестры любовники? Ты пойми меня правильно – раз она мужа не любила, по твоим же словам, то это вполне возможно… И может быть, в этом кроется секрет ее смерти?

– Я, конечно, на сто процентов не знаю, но думаю, что нет. Во-первых, она слишком ленивая, а потом, она почти все время дома сидела, ворчала все, что плохо живет. Больше всего любила телевизор смотреть да Аркадия пилить. Да и потом, если бы что было, она не выдержала бы и проболталась. Чтобы лишний раз подчеркнуть, какой Аркадий лох!

– Ну а у него?

– Что – у него? – не поняла Настя.

– У Аркадия были любовницы?

Настя нервно передернулась и нахмурилась.

– Ну уж он-то распространяться об этом не стал бы. Так что здесь я ничего сказать не могу. И вообще, кажется, я рассказала вам все, что знала. Подробнее некуда.

– Тогда у меня еще один вопрос. Где сейчас этот Валера?

– Сидит, наверное, – пожала плечами Настя. – А может быть, вышел уже. Я о нем ничего не знаю, да и не интересовалась никогда.

– А Наташа никогда о нем не упоминала?

– Нет, – твердо ответила Анастасия. – После свадьбы ни разу от нее не слышала. Да она, по-моему, и сама потом поняла, что родители были правы: какой из него муж, из этого Валеры?

– А фамилию его вы не знаете? – уточнила я.

– Скамейкин, по-моему, – равнодушно проговорила Настя.

– Спасибо, – поблагодарила я, записывая фамилию бывшего жениха Наташи в блокнот. – Скажите, а Маргарита Михайловна часто у вас бывает?

– Тетя Рита? – удивилась девушка. – Да, довольно часто. У нее вообще, кроме нас, никого нет. Муж ее, дядя Гриша, умер пять лет назад – у него сахарный диабет был, – а детей у них никогда не было. Может быть, из-за болезни дяди Гриши. Вот она и ходит к нам, помогает, чем может. Правда… – Анастасия усмехнулась. – Правда, порой она больше мешает, чем помогает.

– Почему? – уточнила я.

– Ну, тетку мою можно охарактеризовать примерно так: «Командир полка, нос до потолка», – проговорила Настя и рассмеялась, но тут же прижала ладони к груди: – Вы только не подумайте ничего такого, я тетю Риту очень люблю. Но слишком уж она… категоричная. Считает, что она лучше нас всех знает, что для нас хорошо. Указывать любит, что и как кому нужно делать. Порой использует даже… не совсем красивые приемы. Может, например, подслушать чужой разговор. По карманам пошарить может.

– Вот даже как? – подняла я брови.

– Нет-нет! – тут же кинулась Настя на защиту тетки. – Не для того, чтобы что-то украсть, упаси боже! Просто чтобы быть в курсе всего и ничего не упустить. И все это из самых благих намерений. А то, не дай бог, я тайная наркоманка, к примеру? Вдруг у меня таблетки какие-нибудь в кармане? Один раз я застала ее за чтением моего дневника, это еще в детстве было. Со мной тогда истерика случилась! Я рыдала, маме все рассказала, а тетя Рита только оправдывалась и говорила, что не хотела ничего плохого. Что она просто хотела убедиться, что я не связалась с какой-нибудь дурной компанией. А мне было тогда лет двенадцать. Правда, мама поговорила с ней очень серьезно, и тетка несколько поумерила свой пыл. Но иногда все-таки позволяет себе вмешиваться не в свое дело. Мы к этому уже давно привыкли, теперь просто не оставляем без присмотра ни телефоны, ни какие-либо записки.

– Понятно, – кивнула я, а про себя сама грешным делом подумала, что не зря муж Маргариты Михайловны скончался в столь нестаром возрасте.

– Ну что, у вас больше нет вопросов? Мне бы нужно к маме вернуться, она действительно очень страдает, – посмотрела мне в глаза Анастасия.

– Спасибо, Настя, пока я вполне удовлетворена. Если у меня появятся еще вопросы, могу я к вам обратиться?

– Да, конечно, – ответила Настя, открывая дверцу машины. – Всего вам хорошего.

Она захлопнула дверцу и побежала к подъезду, кутаясь в дубленку.