– Хорошо. Только сначала погляди сюда и скажи, что это, – попросил Хоул, протягивая Нилу сияющую серую бумажку.

Оба мальчика поглядели на нее.

– Это стихи, – сказал Нил. Обычно таким тоном говорят: «Это дохлая крыса».

– Нам это мисс Ангориан задала на той неделе, – добавил другой мальчик. – Помню-помню – ветер и сирены. Это про подводников.

Пока Майкл и Софи переваривали это сообщение, недоумевая, как же это им самим в голову не пришло, Нил воскликнул:

– Да это же моя бумажка с заданием! Я ее потерял! Откуда она у тебя? Так те странные каракули – они что, твои? Мисс Ангориан сказала, что они очень интересные, и забрала их домой. Так что мне повезло.

– Спасибо, – улыбнулся Хоул. – А где она живет?

– Прямо над Чайной лавкой миссис Филлипс, на Кардифф-роуд, – сказал Нил. – Так когда игру-то ждать?

– Когда вспомнишь, что там дальше, в этом стихотворении, – огорошил его Хоул.

– Так нечестно! – Нил прямо подскочил. – Я не помню даже то, что вот только что записал! Ты меня нарочно мучаешь! – Он осекся, потому что Хоул, рассмеявшись, пошарил в мешковатом кармане и вытащил какую-то плоскую штучку. – Вот спасибо! – благоговейно произнес Нил и без лишних слов вернулся к волшебным ящичкам. Хоул с усмешкой воткнул корешки обратно в стенку и поманил Майкла и Софи прочь из комнаты. Мальчики с головой ушли в таинственную деятельность, а Мари изо всех сил пыталась втиснуться между ними, от усердия засунув в рот палец.

Хоул зашагал по розовым с зеленым ступеням, а Майкл и Софи замешкались у дверей, недоумевая, что бы это все могло значить. Было слышно, как Нил читает:

– Вы находитесь в зачарованном замке с четырьмя выходами. Каждый из них ведет в разные измерения. В первом измерении замок находится в постоянном движении и может оказаться где и когда угодно…

Софи, ковыляя по лестнице, подумала, что почему-то это описание кажется ей смутно знакомым. Она едва не наткнулась на Майкла, который смущенно застыл на полпути. Внизу Хоул горячо спорил с сестрой.

– Ты что, с ума сошла – продавать мои книги?! – шипел Хоул. – Мне они нужны, особенно одна! Они же не твои, как ты посмела ими распоряжаться?!

– Да не перебивай! – тихим яростным голосом ответила Меган. – Послушай меня! Я тебе уже говорила, что мой дом не склад для твоих пожитков! Ты позоришь нас с Гаретом, ходишь в обносках, даже не можешь купить себе нормальный костюм, чтобы прилично выглядеть, якшаешься со всяким отребьем и смеешь приводить их к нам домой! Ты что, хочешь, чтобы мы опустились до твоего уровня? У тебя такое образование, а работу себе искать не желаешь, болтаешься где попало, тебе не жалко ни времени, потраченного на колледж, ни денег, тебе плевать на то, какие жертвы ради тебя приносят…

Меган вполне могла потягаться с миссис Ферфакс. Она все говорила и говорила. Софи начала понимать, откуда у Хоула такая страсть к увиливанию. Меган была из тех людей, которые вызывают живейшее желание тихонечко улизнуть в ближайшую дверь. К несчастью, Хоула теснили к лестнице, и Софи с Майклом оказались в ловушке у него за спиной.

– Ни дня не работал по-честному, ни разу не нашел себе места, которым я могла бы гордиться, позоришь нас с Гаретом, а еще смеешь приходить сюда и портить мне Мари! – немилосердно наседала Меган.

Софи отпихнула Майкла в сторону и как могла горделиво заковыляла в прихожую.

– Идемте, Хоул, – царственно уронила она. – Нам давно пора отправляться. Мы теряем время, а между тем деньги тают, да и как бы слуги не решили без нас продать золотое блюдо. Приятно было познакомиться, – обратилась она к Меган, добравшись до последней ступеньки. – Надо спешить. Хоул такой занятой человек.

Меган едва не поперхнулась и вытаращилась на Софи. Софи надменно кивнула ей и подтолкнула Хоула к двери матового стекла. Майкл залился густой краской. Софи это увидела, потому что Хоул на пороге обернулся и спросил Меган:

– А что моя машина? Стоит в гараже или ты и ее продала?

– Ключи-то у тебя, – сурово ответствовала Меган.

Больше она ничего не сказала на прощание. Дверь захлопнулась, и Хоул повел Майкла и Софи к квадратному белому домику в конце ровной черной дороги. О Меган Хоул не произнес ни слова. Отпирая широкие ворота домика, он заметил:

– У той свирепой литераторши наверняка есть экземпляр.

Следующий эпизод Софи предпочла бы забыть. Они поехали куда-то в повозке без всяких лошадей, которая разогналась до дикой скорости и мчалась, рыча, урча, воняя и трясясь, по таким крутым улочкам, каких Софи в жизни не видела, – они были такие крутые, что дома, казалось, чудом не съезжают по склонам и не громоздятся кучами у подножий. Софи зажмурилась, вцепилась в какую-то штуковину, торчащую из сиденья, и отчаянно надеялась, что это скоро кончится.

К счастью, так и оказалось. Они приехали на относительно ровную улицу, по обеим сторонам которой стояли дома, и остановились у большой витрины, забранной белой занавеской, к которой было приколото объявление: «ЧАЙНАЯ ЛАВКА ЗАКРЫТА». Однако когда Хоул нажал кнопку у дверки рядом с витриной, мисс Ангориан, несмотря на объявление, открыла ему.

Все разинули рот. Для свирепой литераторши мисс Ангориан оказалась ошеломляюще юной, стройной и прелестной. Ее оливковое личико сердечком обрамляли гладкие смоляные волосы, а глаза были невероятно огромные. Свирепость проявлялась, пожалуй, лишь в том, как пристально и прямо эти огромные глаза оглядывали гостей, словно бы вынося им приговор.