Гурии тщательно обтёрли нашу обувь, после чего Фиона велела им приготовить угощение и накрыть стол на передней террасе второго этажа. Мы вчетвером поднялись на тот же этаж и прошли в гостиную, которая примыкала к упомянутой террасе.

— Прошу, друзья, располагайтесь, — сказала нам Фиона. — А я ненадолго отлучусь — переоденусь во что-нибудь попроще.

— Я тебе помогу, — тотчас вызвалась Тори.

Она явно ожидала отказа, но, к её удивлению, Фиона согласилась:

— Ладно, пойдём.

Они направились к двери, ведущей в личные покои Фионы. На ходу осмелевшая Тори легко обняла её за талию. Фиона сделала было движение, чтобы высвободиться, но в последний момент передумала. Я поняла, что таким образом она решила подразнить Феба.

Сам же Феб, со свойственной мужчинам рассеянностью, не уловил нюансов происходящего и принял эту игру за чистую монету. Когда девочки скрылись за дверью, он, вольготно устроившись на диване, пробормотал:

— Неужели у них… — и осёкся.

Я покачала головой:

— Ничего между ними нет. Иначе бы Тори сияла от счастья, а Фиона смущалась.

— Ага! — наконец дошло до него. — Значит, Фи просто дурачится?

— Да.

Он тихо вздохнул:

— А жаль.

Я вопросительно посмотрела на него:

— А ты был бы не против?

— Почему я должен быть против? — пожал плечами Феб. — Я бы только порадовался, что она себе кого-то нашла. Пусть даже девушку. Тори очень милая и, главное, любит её. Хотя лучше бы она сошлась с… с каким-нибудь хорошим парнем.

Я почувствовала заминку в его последних словах. Значило ли это, что у Фионы появился кто-то на примете? Или не у неё самой, а у Феба, который пытается её с кем-то свести? Однако спрашивать не стала — из опасения, что если верен второй вариант, то Феб, чего доброго, ещё уговорит меня посодействовать его замыслу. А я ведь такая, что соглашусь. Есть во мне что-то от сводницы.

— Интересно, — произнесла я, — ты хочешь этого для блага Фионы или ради собственного спокойствия?

Он в замешательстве потупился. А после некоторых колебаний ответил:

— Если честно, и то и другое. Я искренне желаю Фионе счастья — просто потому, что люблю её. И одновременно испытываю перед ней чувство вины — потому что сам я счастлив с Ланой. Счастлив — и ничего не могу с собой поделать. Счастлив — хотя ещё пять лет назад мечтал об одной лишь Фи и не представлял своей жизни без неё.

— Да, бывает, — сказала я, глядя сквозь большое окно на террасу, где сновали на фоне ярких звёзд гурии, накрывая для нас стол. — Бывает, двое людей созданы друг для друга, но что-то не позволяет им быть вместе, потом один из них находит себе пару, а другой… — Я умолкла, поймав себя на том, что начинаю иносказательно говорить о себе. — Это хорошо, Феб, что ты переживаешь за Фиону. Но только не надо винить во всём себя. Просто так сложились обстоятельства.

Я подошла к висевшему на стене большому зеркалу, слегка поправила волосы и лукаво подмигнула своему отражению. Многие мои родные и знакомые считали, что я выгляжу слишком юной, даже чересчур юной, и мне бы стоило добавить себе хоть пару годков, чтобы выглядеть просто молоденькой. Особенно настаивал на этом мой сын Гленн — подозреваю, он стеснялся того, что его мать похожа на школьницу. Но тут я не собиралась никому уступать. Мне нравилась моя внешность, нравился мой стиль одежды, и меня совсем не заботило, какого мнения на сей счёт придерживаются остальные…

Наконец в гостиную вернулись Фиона и Тори. Фи сменила тунику и сандалии на лёгкие серые брюки, зелёную блузку и мягкие тапочки. Выглянув в окно, она сказала:

— Уже почти готово. Пойдёмте.

Мы вышли наружу и расселись за большим круглым столом, который так и ломился от всяческой снеди. По команде Фионы, окна гостиной затемнились, а террасу залил мягкий свет, который совсем не мешал нам любоваться звёздами.

Гурии наполнили наши бокалы вином и отошли в сторону, ожидая дальнейших распоряжений. Я сделала небольшой глоток и сразу перешла к мороженому — вид мясных блюд по-прежнему вызывал в моём воображении неприятные картины с церберами, пожирающими кентавров. Вот такая я впечатлительная.

Зато Феб и Тори принялись за еду с отменным аппетитом. Фиона ограничилась маленьким бифштексом, после чего стала медленно попивать вино, глядя на нас с задумчивой улыбкой. Наконец отослала жестом гурий и произнесла:

— Итак, раз Бренды с нами нет, мы можем поговорить без утайки.

— А что Бренда? — удивилась Тори. — Она же твоя любимая тётушка. Ты ей во всём доверяешь.

— Доверяю свои тайны, но не чужие. Такие, как существование второго космического мира, и главное — его происхождение.