— Хотя совершенное с вами соответствует букве закона, — мягко промолвила Шириам, — мы согласны, что сделали это злонамеренно и несправедливо, абсолютно исказив дух закона. — Спинка стула позади ее рыжеволосой головы имела совершенно неуместное резное украшение — нечто вроде клубка сражающихся змей. — Что бы ни твердили слухи, большинство выдвинутых против вас обвинений столь зыбки, что от них можно играючи камня на камне не оставить.

— Только не от обвинения, что она знала о Ранде ал'Торе и устроила заговор с целью скрыть его от Башни, — резко вставила Карлиния.

Шириам кивнула:

— Но даже если так, подобное обвинение недостаточно весомо для последовавшего наказания. К тому же все было совершено келейно, тебе не дали ни единого шанса защитить себя. Не думай, что мы когда-нибудь повернемся к тебе спиной. О вас позаботятся. Все будет хорошо.

— Спасибо вам, — произнесла Лиане, голос ее был тихим и почти дрожал.

Суан поморщилась:

— Вы даже не поинтересовались соглядатаями, которых я могу использовать. — Когда они обучались, Суан нравилась Шириам, хотя с годами и с ее возвышением между женщинами расширилась полоса разделившей их воды. «Позаботятся», вот именно! — Айлдене тут? — Анайя покачала было головой, но спохватилась. — Подозреваю, нет. В противном случае вы знали бы о происходящем побольше. Вы оставили глаза и уши без внимания, а они продолжают отсылать свои сообщения в Башню. — Осознание ситуации медленно проявлялось на лицах Айз Седай: никто из них не знал, какой пост занимает Айлдене. — Прежде чем подняться на Престол Амерлин, я возглавляла сеть осведомителей Голубой Айя. — Еще большее изумление. — Немножко усилий — и каждый агент Голубых и те, кто служил мне как Амерлин, будут отсылать свои послания вам, причем таким образом, что сами останутся в неведении о том, куда их сообщения в конце концов попадают. — Для этого, конечно, нужно изрядно потрудиться, но Суан уже мысленно набросала большую часть плана, а Айз Седай пока ни к чему знать больше. — И они могут продолжать отправлять доклады в Башню, как и те сообщения, в которых будет то, чему... вы хотите, чтобы поверила Элайда. — Суан едва не сказала «мы хотим», но вовремя прикусила язык.

Разумеется, Айз Седай пришлось не по вкусу услышанное. Немногим известны женщины, которым доверено работать с сетью агентов, но каждая из них являлась Айз Седай. Но этот рычаг был у Суан единственным, при помощи которого она стремилась пробиться в ту группу, где принимаются решения. В противном случае их с Лиане засунут в какую-нибудь хижину, приставив слугу присматривать за ними. Ну, еще их станут изредка навещать Айз Седай, которым интересно обследовать женщин, подвергшихся усмирению. И так будет продолжаться, пока они не помрут. А уж при таких обстоятельствах смерти ждать недолго.

Свет, они могут нас даже замуж выдать! Некоторые полагали, будто муж и дети вполне способны заполнить пустоту, образовавшуюся в жизни женщины на месте Единой Силы. Мужей сватали не одной и не двум женщинам, усмиренным в результате несчастного случая — зачерпнувшим из саидар чрезмерно много или пострадавшим при определении предназначения тер'ангриалов. Правда, данная теория так и осталась без доказательств, поскольку те женщины, которые все же выходили замуж, всегда стремились, чтобы их и Башню, вызывающую мучительные воспоминания, разделяло как можно большее расстояние.

— Мне тоже, пожалуй, нетрудно, — робко промолвила Лиане, — связаться с теми, кто был моими соглядатаями до того, как я стала Хранительницей. Но важнее другое. У меня, как у Хранительницы Летописей, есть агенты и в самом Тар Валоне. — От удивления глаза кое у кого стали еще больше. Впрочем, у Карлинии они сузились. Лиане заморгала, взволнованно заерзала и слабо улыбнулась. — Мне всегда казалось нелепостью, что мы уделяем больше внимания настроениям в Эбу Дар или Бандар Эбане, чем обстановке у нас под носом, в самом городе.

Должны же они уразуметь значимость глаз и ушей в Тар Валоне!

— Суан. — Сидевшая в кресле с толстыми ручками Морврин подалась вперед и твердо произнесла ее имя, словно подчеркивая, что обращается к ней отнюдь не как к Престолу Амерлин. Сейчас круглое лицо Айз Седай выглядело скорее упрямым, чем безмятежным, а коренастая фигура стала угрожающей. Когда Суан была послушницей, Морврин, казалось, редко замечала проступки девушек, но уж если замечала, то сама разбиралась с провинившейся, причем так, что потом все не один день сидели прямо и ходили пристыженные, тише воды, ниже травы. — Почему мы должны поступать, как хочется тебе? Ты ведь усмирена, женщина. Кем бы ты ни была, отныне ты — не Айз Седай. Если нам понадобятся эти агенты, вы обе выложите нам все имена.

В последних словах Морврин была категоричная уверенность. Они выдадут имена — так или иначе. Выдадут, если этим шестерым потребуются имена соглядатаев.

Лиане заметно вздрогнула, но Суан выпрямилась. Стул под ней скрипнул.

— Знаю, что я более не Амерлин. Неужели вы думаете, мне неведомо, что я усмирена? Лицо мое изменилось, но не душа. Все, что я когда-либо узнала, по-прежнему у меня в голове. Воспользуйтесь этими знаниями! Во имя любви к Свету, используйте меня!

Суан глубоко вздохнула, чтобы успокоиться. Чтоб мне сгореть, если я позволю им вышвырнуть меня, точно тухлую рыбу!

Мирелле воспользовалась возникшей паузой и заговорила:

— С молодым лицом ты приобрела и характер молодой женщины. — Улыбаясь, она сдвинулась на краешек своего кресла — такому креслу с крепкой спинкой место у камина какого-нибудь фермера, если ему безразлична потрескавшаяся и пооблупившаяся лакировка. Правда, улыбка Мирелле была не такой, как обычно, одновременно томной и всезнающей, а ее темные глаза, почти такие же большие, как у Беонин, лучились сочувствием. — Уверена, Суан, никто не хочет, чтобы ты ощущала себя ненужной. И я убеждена: мы все желаем как можно лучше использовать твои знания. То, что ты знаешь, сослужит нам добрую службу.