Найнив тяжело вздохнула – об этом она могла бы и сама догадаться.

Выбравшись из тесной кучки Желтых, Нисао прокашлялась и метнула на Найнив взгляд, в котором можно было прочесть разве что осуждение.

– Я полагаю, теперь нам придется снова укрощать Логайна. – Судя по тону, ей хотелось бы забыть о том, что Логайн Исцелен. Многие закивали, но неожиданно послышался ледяной голос Карлинии:

– Разве мы можем? – Сестры обернулись к ней с явным недоумением во взорах, но она спокойно и невозмутимо продолжила: – Разве мы можем рассматривать вопрос об оказании поддержки мужчине, способному направлять Силу и собирающему вокруг себя других мужчин, обладающих тем же даром, и в то же время, как в прежние времена, укрощать тех, кто попадает к нам в руки? С этической точки зрения это весьма сомнительно. И еще более сомнительно с практической – что подумает Ранд, узнав о таком поступке? Сейчас он, по всей вероятности, видит некоторую разницу между нами и Башней, точнее, между нами и Элайдой, с ее Красными Айя. Но стоит нам укротить хоть одного мужчину, как это различие в его глазах исчезнет. И мы упустим возможность опередить Элайду и установить над ним свой контроль.

Как только Карлиния умолкла, в комнате повисла тягостная тишина. Айз Седай встревоженно переглядывались, а на Найнив они смотрели так, что взгляд Нисао мог бы показаться восторженным. Пленение Логайна стоило жизни нескольким сестрам, а теперь, даже если оградить его самым надежным щитом, он снова превратится в головную боль для них всех.

– Думаю, – шепнула Шириам, – тебе лучше уйти.

Спорить Найнив не собиралась. Подчеркнуто почтительно, но быстро склонившись в реверансе, она вышла из комнаты, с трудом сдерживая желание пуститься бегом.

Снаружи, на каменной ступеньке, ее поджидала Илэйн.

– Прости, Найнив, – промолвила она, поднимаясь. – Я была так взволнована, что выложила все Шириам, а Романду с Деланой – они были рядом – даже не заметила.

– Неважно, – отозвалась Найнив, уже шагая по забитой народом улице. – Это все равно рано или поздно выплыло бы наружу. – И все-таки это несправедливо, думала она. Я совершила то, что испокон веку считалось невозможным, и по-прежнему должна чистить эти проклятые горшки! – Илэйн, что бы ты ни говорила, мы должны ехать. Карлиния обмолвилась насчет необходимости установить контроль над Рандом. Вся здешняя компания ничуть не лучше Элайды. Том с Джуилином раздобудут для нас лошадей, а твоя Бергитте пусть кусает локти.

– Боюсь, – сокрушенно промолвила Илэйн, – уже слишком поздно. Слух разнесся по всему Салидару.

В следующий миг на Найнив одновременно с двух сторон, как коршуны, налетели Ларисса Линдел и Зенара Годар. Ларисса была женщиной костлявой, и черты ее некрасивого лица почти не смягчала свойственная Айз Седай безвозрастность, а у полноватой Зенары надменности хватило бы и на двух королев. Лица их горели нетерпением – обе принадлежали к Желтой Айя, но в момент Исцеления Суан и Лиане в комнате их не было.

– Найнив, я хочу посмотреть, как ты это проделываешь. С начала до конца, шаг за шагом, – заявила Ларисса.

– Найнив, – потянула ее за другую руку Зенара. – Ручаюсь, если ты будешь повторять свои плетения достаточно часто, я обнаружу в них сотню таких вещей, о каких ты и не подозревала.

Возникшая словно из-под земли Салита Торанес, уроженка Тира, почти столь же смуглая, как женщины из Морского Народа, возмущенно воскликнула:

– Э, да меня никак опередили! Что же мне прикажете, в очереди дожидаться?

– Я пришла первая, – решительно заявила Ларисса и покрепче вцепилась в руку Найнив.

– Нет, я! – возразила Зенара. Сильнее стала и ее хватка.

Найнив взглянула на Илэйн глазами, полными ужаса, и получила в ответ сочувственное пожатие плечами. Вот что она имела в виду, говоря, что уже слишком поздно. Теперь у Найнив не будет ни одной свободной минуты.

– …рассердить? – говорила Зенара. – Да я знаю полсотни способов рассердить ее так, что она камни станет жевать.

– А я могу придумать сотню, – стояла на своем Ларисса. – И непременно разобью ее блок, пусть это будет последним делом моей жизни.

А сквозь толпу к ним уже прокладывала путь Магла Даронос – женщина с такими широченными плечами, что ей бы впору в кузнице работать.

– Ты сломаешь блок, Ларисса? Как бы не так, все это пустая похвальба! А вот у меня и вправду есть на заметке несколько способов, один из них наверняка сработает.

Найнив хотелось взвыть.

Заставить себя не обнимать саидар Суан еще могла, но все время боялась, что вновь ударится в слезы. А это не годится, она ведь не какая-нибудь глупая послушница. Так приятно было видеть вокруг радостные лица, казалось, она после долгого отсутствия вернулась домой, к близким. Особенно приятно было видеть радость в глазах тех, с кем она дружила еще до возведения на Престол Амерлин, до того, как время и обязанности их разлучили. Ближе Лилейн и Деланы, обнимавших сейчас Суан, ей была, не считая Лиане, лишь Морейн, и с одной Морейн удалось поддерживать дружбу, и то быть вместе им помогала объединявшая их цель.

– Как хорошо, что ты снова с нами, – весело рассмеялась Лилейн.

– Как здорово! – тепло прошептала Делана. Суан тоже рассмеялась – и в итоге ей пришлось утирать с лица слезы. О, Свет, что это с ней? Она ведь даже в детстве плакала очень редко. Наверное, все дело в неожиданном счастье обретения саидар и в этой теплой, дружеской встрече. Такого достаточно, чтобы вышибить слезу у кого угодно. Она никогда не осмеливалась даже мечтать ни о чем подобном и теперь, когда пришел этот день, ничуть не обижалась на окружавших ее женщин за их недавнюю холодную отстраненность. Айз Седай есть Айз Седай, а все прочие должны знать свое место; на том Суан настаивала до того, как ее усмирили, и на том же намерена была настаивать и теперь. И она знала – считала, что знает, – как нужно обращаться с усмиренными женщинами ради их же блага. С ними приходилось так обращаться, но больше этого не потребуется.