Шрифт:
– Гражданской войны? – удивленно протянул Роберт. – Но это же было так давно!
– Так много времени прошло с тех пор, – прошептала девушка.
– Да, молодые люди, вас еще тогда не было на свете, – кивнул головой Батлер.
– А вы, мистер Батлер? – спросил Ален. – Вы помните войну?
Ретт вздохнул.
– Ну конечно, – признался он. – Мне ли не помнить войну…
Он сдержанно усмехнулся своим мыслям, вспомнив, как после своего неожиданного решения записаться волонтером в уже проигравшее войну войско пошел воевать в лакированных сапогах и белом чесучевом костюме, с парой дуэльных пистолетов на поясе, и как, когда эти сапоги развалились, ему было холодно шагать босыми ногами по снегу многие мили, без пальто, без еды…
– Расскажите, пожалуйста! – попросила Джессика. – Или нет, позвольте посмотреть эту таинственную комнату!
Молодые люди подвинулись к Батлеру, но он уже закрывал шкаф.
– Нет! – отрезал он. – Вам там совершенно нечего делать! Там нет ничего интересного!
Ретт уже корил себя за минутное желание удивить молодую публику.
– Что касается моих историй о гражданской войне, – Батлер повернулся к Роберту и усмехнулся, – то, может быть, расскажу в другой раз…
– Почему вы не пустили меня в эти таинственные апартаменты? – заныла Джессика. – Я бы с удовольствием поиграла там в индейцев…
– К тому же там ужасный беспорядок, – твердо сказал Батлер.
Джессика и Роберт переглянулись. Ретт подтолкнул молодых людей к выходу.
– Прошу меня простить, но вам пора! – напомнил он, кивая на часы.
– О, мое одеяло! – воскликнул Ален, увидев его сложенным на одном из кресел кабинета. – Вот теперь я готов, – сказал с иронией Перкинсон, – прошу не провожать меня, я сам найду дорогу наверх!
Он пожелал всем спокойной ночи и удалился. Джессика подхватила жениха под руку.
– Ну пошли же! – жалобно попросила она и заглянула Роберту в глаза. – А в вас, мистер Батлер, я разочаровалась, – добавила Джессика, глянув на Ретта. – Я была так уверена, что вы придете в восторг от Саймона…
– Дорогой мистер Батлер! – вдруг донесся от дверей голос Алена. – Я забыл вам сказать и вернулся…
– Что такое? – обеспокоенно спросил Ретт.
– С сегодняшней ночи я буду иметь честь спать у вас над головой, но только, прошу вас, – юноша сделал многозначительную паузу и даже поднес палец к губам, – об этом никому ни слова!
– Я не понимаю ваших тайн! – сказал Ретт.
– Мистер Батлер! – обратился к Ретту Хайнхилл, – миссис Строуберфилд думает, что наш общий приятель…
– Позволю напомнить, что я вам не приятель! – перебил юношу Батлер.
– Все равно! – с досадой махнул рукой Роберт, – Луиза думает, что Ален находится где-то в пути… Вполне заслуженный отпуск после почти месячного путешествия в смежных каютах…
– Я протестую, – воскликнула Джессика, – моя мама все это время была сущим ангелом. Ни разу не пожаловалась.
– А на что ей жаловаться? – возмущенно сказал Роберт, – ведь Ален исполнял все ее желания…
Джессика притопнула ножкой.
– До чего ты злишь меня, отвратительный Хайнхилл! – закричала она. – Тебе же прекрасно известно, что мама никогда ничего не решала…
Она сочувственно посмотрела на Алена и продолжила:
– Бедному Алену пришлось потрудиться, однако я бы на его месте потерпела… Ради моей любимой мамочки…
У Ретта Батлера от этих долгих ночных разговоров уже болела голова. Он понял, что больше не выдержит этого ни минуты.
– Послушайте, молодые люди! – решительно произнес он, повышая голос. – Вам не кажется, что вам давно пора меня оставить и решать все ваши проблемы без моего участия! Сейчас же потрудитесь покинуть это помещение, не то я буду вынужден вызвать полицию!
– Все, все, мистер Батлер! – поднял руки Роберт. – Уже уходим.
– Пока, мистер Батлер! – сказала Джессика. – Хоть вы и такой грубиян, но я вам скажу. Я поняла, что снова хотела вас увидеть. Не знаю, почему. Пусть клетка с попугаем пока побудет у вас, завтра мы попытаемся найти Саймону достойное место. А вообще-то, можете выпустить его на волю. Что может быть проще?
Девушка направилась к выходу, но у стола, где стояла клетка, задержалась. Нахмурившись и сжав губки, Джессика с укором взглянула на Ретта Батлера и решительно открыла дверцу.
Но птица не захотела улетать. Она сидела на жердочке и бессмысленно смотрела на девушку бусинками черных глаз, совершенно не понимая, чего от нее хотят.
– Мне кажется, что пташка не знает, что делать с этой самой волей! – ехидно произнесла Джессика.
Мужчины подошли к девушке и склонились над клеткой. Они не заметили, как там, где была входная дверь, произошло какое-то движение, донесся едва слышный шорох, и чья-то неведомая рука снаружи прикрыла полуоткрытую дверь.