–  Ай-ай-ай, мастер Поллан, ну как же так можно? Понимаю, что мало кому по нраву возиться с «пеленкой», но, чтобы зачаровать новую, не одна жадная рука залезет опять в карман казны. Или вам опять предложат услуги недовыпускников Академии?

–  Заполучить выходца из Саэнны сложнее, чем может показаться, даже если ваша фантазия безгранична, мастер Гизариус, потому обходимся тем, что имеем… Но вы правы, разумеется: легче поддерживать в надлежащем состоянии уже подготовленный к службе предмет, чем раздобывать новый. И я прослежу, чтобы виновные в небрежности непременно понесли…

Лекарь трагически махнул рукой:

–  Если речь идет о Йерисе, то понесет он домой вовсе не результат наказания и чувство вины, а монеты, выделенные на покупку нового заклинания! Впрочем, хватит о нем. У меня есть дело, и, чтобы не задерживать вас, я в первую очередь начну, пожалуй, его делать.

–  Разумеется, мастер Гизариус, разумеется. Мы не будем нам мешать, тем более надо выяснить обстоятельства, оставшиеся вне трупа.

Поллан повернулся ко мне:

–  Итак, начнем по порядку?

–  Что вы хотите услышать?

–  Все. Не более и не менее.

–  Но разве до расшифровки записей будет правильным… Наблюдатель смешливо фыркнул, а находящийся за его

спиной Гизариус показательно поднял страдальческий взгляд к потолку.

–  А вот мы и сравним ваши слова, сказанные тогда и сейчас. Что, стало не по себе?

Я решил не тревожить своего собеседника игрой в самоуверенное спокойствие и признался как можно искреннее:

–  Есть такое.

–  Если вам нечего скрывать, не нужно бояться быть честным.

–  Я боюсь другого. Мои слова, особенно произнесенные после событий… Они ведь будут наполнены моими впечатлениями, не так ли?

–  Несомненно.

–  Но разве чувства - хороший помощник в таких делах? Поллан окинул меня взглядом, колючим, как еловая ветка,

но быстренько вернул на лицо прежнее выражение доброжелательного внимания в надежде, что я ничего не замечу. Я бы и остался в счастливом неведении, если бы не знал, какой реакции следует ожидать в ответ на рассудительность, весьма далекую от наивного напора новобранца.

–  Чувства нельзя исключать. Никогда,- наставительно поднял палец наблюдатель.- Итак, что же потребовала от Опоры ее светлость маркиза?

–  Свидетельство чистоты крови. Брови Поллана удивленно приподнялись.

–  Чьей крови?

–  Ее родственников, конечно. Маркиза выразила обеспокоенность появлением у своего младшего брата новой любовницы.

–  Ах, вот оно что… - Наблюдатель брезгливо скривился.- Но любовница - это еще не жена, даже если осчастливлена бременем. Вы были у Магайона?

–  Да, и честно говоря…

Колючесть снова наполнила взгляд Поллана, только теперь она была сильно разбавлена азартным интересом.

–  Дела обстоят серьезно?

–  Более чем. Герцог в действительности сильно увлечен. Так сильно, что в ближайшем и весьма скором времени готов сделать любовницу супругой.

Разве это беда?
– усмехнулся наблюдатель.- Одной женой больше, одной меньше… Его светлость вполне может себе позволить хоть пяток жен сразу.

И целый выводок детей, чтобы лишний раз позлить престарелую сестрицу. Можно было бы предположить, что Магайон именно этого и добивался, приводя в дом женщину, однако прочие обстоятельства свидетельствовали об ином. Вряд ли причиной происходящего стало желание по-детски напакостить.

–  Я придерживался подобного мнения до беседы с герцогом.

–  А теперь считаете иначе?
– Да.

Наблюдатель потер ладони друг о друга, прислушиваясь к тону моего голоса, словно хотел убедиться в твердости моего впечатления, прежде чем продолжать расспросы.

–  И что заставило вас разделить тревогу маркизы? Уверенность, к сожалению, пока лишенная весомых доказательств.

Уверенность в чем? Ну вот и настал ключевой момент всего разговора. После того, что я скажу, повернуть вспять будет крайне затруднительно, а быть может, и вовсе невозможно.
– Герцога приворожили. Поллан задумчиво пропустил прядь своих седых волос через гребень пальцев.

–  Такое заявление делать опасно.

–  Я понимаю. Но поведение Магайона и присутствие в его доме так называемого брата будущей герцогини не находит другого объяснения.

Один мужчина и одна женщина почти всегда могут находиться вместе по обоюдному желанию, одна женщина и двое мужчин - совсем другое правило, и наблюдатель точно знал разницу, потому что нетерпеливо велел:

–  Рассказывайте!

–  Во время беседы герцог вел себя весьма зло, напористо,

необдуманно, словно желал поскорее избавиться от нас и вернуться к своей возлюбленной. А как только она присоединилась к беседе, перенес все внимание на женщину, стал намного спокойнее. Но женщина пришла не одна, а со своим якобы младшим братом, которому, судя по всему, не просто доверяет, а подчиняется в любых обстоятельствах. Можно было бы поверить в родство этих двоих, закрыв глаза на слишком большое различие черт, но поведение мужчины выглядело странным. В частности, он, услышав название небольшого и мало чем примечательного городка, поспешил уйти, сославшись на нездоровье.