–  Так почему же…

–  Герцог желал поединка, неважно по каким причинам. Мне нужно было разрушить его надежды?

–  Спасти его жизнь. Ведь ты мог это сделать.

Мне бы научиться столь истово и блаженно верить! Можно было сохранить тело Магайона в неприкосновенности, это верно. Но жизнь… Разве она сводится к тому, чтобы только дышать, спать, есть, пить и посещать отхожее место?

Жизнь. Она остается с нами ровно до той минуты, пока мы

Дословно -«хозяин». Слово происходит из Старшего Языка, а его истинный смысл теряется во мраке веков. Доподлинно известно лишь одно: этим титулом удостаивают только того, кто способен нести на себе груз ответственности за чужие судьбы, ибо быть «хозяином» - значит не «властвовать», а «владеть».

сами не решаем ее отпустить. Герцог умер раньше, чем написал на листке бумаги несколько слов. Он, человек могущественный и влиятельный, внезапно осознал, что уязвим точно так же, как и простой бедняк. Чудом сбежав из плена, он ужаснулся даже не возможности снова стать узником, а тому, что вслед за собой приведет в рабство тех, кого любит и кем дорожит.

Можно было бороться. Можно было залить кровью весь Западный Шем, начав с несчастной женщины, попавшей в жернова чужой злобной воли. Но, достигая определенного временного отрезка, человек понимает одну жестокую истину: что бы ты ни творил с рождения и до смерти, в памяти людей всегда останется больше твоих злодеяний, чем добрых дел. Добавить еще одну бойню к уже имеющимся? Мне хочется ве-I шть, что Магайон думал и об этом, перед тем как закрыть книгу своей жизни.

–  Это означало бы еще вернее убить его. Донести о дуэли, позвать стражу, сдать герцога… Думаешь, он был бы счастлив?

Борг брезгливо сморщился.

–  Счастлив, да уж… Но можно же было с ним просто поговорить?

А я этим и занимался. Правда, примерно на середине разговора понял, что чем больше разрастается паутина слов, тем сложнее из нее выбраться и взглянуть на происходящее бесстрастно и хладнокровно. Я мог повернуть намерения Магайона вспять, это верно. Но у меня не было такой цели, у меня…

Да, Борги, отчасти в гибели дядюшки Хака виноват я. Не стоило лезть в расспросы, надо было сразу же приступать к уговорам, делать все что угодно, лишь бы внести сумятицу в сознание герцога. Но мне так нужно было узнать причину… Что ж, заплатил за любопытство.

–  Поговорил. Только неудачно.

Карие глаза недоверчиво моргнули. Мол, как это у меня что-то вдруг могло взять и не получиться?

–  Ошибку может совершить любой из нас. Согласен? Борг задумчиво посмотрел в бокал.

–  Ошибка… Пусть будет так. Хотя первым все равно ошибся герцог.

Когда вызвал меня на дуэль? Может быть. Но, как показа-

ли дальнейшие события, своей выгоды Магайон добился, пусть и окольными путями.

Дверь приоткрылась с еле слышным скрипом, застав и меня, и рыжего врасплох, потому что обязательных шагов, предваряющих появление грузного тела милорда Ректора на втором этаже, заранее не раздалось.

–  Вот вы где, заговорщики! Чудненько. Вы-то мне и нужны. Вернее, сначала не мне, а… Поднимайтесь сюда, ваше высочество, прошу вас!

Мы с Боргом переглянулись, и, подозреваю, в этот миг выражения наших лиц были удивительно похожи, потому что серьезный разговор с утра пораньше не входил в наши планы, а разговор с принцем, да еще в присутствии Ректора Академии, заведомо не мог оказаться несерьезным.

Дэриен изменился не меньше, чем рыжий великан, и, видимо, под воздействием тех же самых причин. Складка губ потяжелела, в равной мере намекая на упрямство и жесткость, янтарные глаза научились смотреть властно, без неуверенности, вселенной болезнью, а может быть, просто стали прежними, ведь принц был принцем и до нашего знакомства. Хотя… Пожалуй, сейчас на меня смотрел будущий король. Весьма и весьма взбешенный король, перед которым можно было находиться только стоя, что мы и сделали, с сожалением покинув лавки.

–  Празднуете чужое горе?

Вот так, ни приветствия, ни воспоминаний о прошлом, ни радостного «как давно мы не виделись». Холодная ярость, сдерживаемая одними лишь границами высокого сана.

–  Поминаем умерших, дуве Дэриен.

–  Которых сами и отправили на тот свет? Благородно, нечего сказать!

Он явно проснулся не на заре, прошел через руки королевского цирюльника, наверняка плотно позавтракал и только потом узнал о том, что Западный Шем стал беднее на одного дворянина. А узнав, поднял на ноги всех, кого смог, чтобы добраться до виновников происшедшего.

–  Была назначена дуэль.

Ксаррон, стоящий позади принца, горестно вздохнул, многозначительно глядя мне в глаза.

Да, я все понимаю. И хорошо помню свои обещания. Но, в

отличие от его высочества, кузен догадывается, что, если все случилось так, как случилось, причины были вескими. Для меня.

–  Я знаю. Хвала богам, от меня не утаили хотя бы этого!
– Принц молитвенно поднял глаза к потолку, впрочем, сразу же вернув гневный взгляд обратно, на наши недоуменно-виноватые лица.- Но кто сказал, что она должна была состояться?