Увидев кинжал, киммериец с трудом подавил проклятия, готовые сорваться с его языка.

– Я же сказал, что моряки нам нужны живыми, Тамур. Скольких вы убили?

– Двоих, киммериец. Всего двоих. Еще одного малость поцарапали. Но они же сопротивлялись. Так что мы были вынуждены. Сейчас мои ребята караулят остальных. Там их не меньше дюжины.

– Я же просил: кулаки и рукоятки, – вздохнул Конан. – Шарак, как ты себя чувствуешь?

– Спасибо, намного лучше. Ясбет здесь?

Конан покачал головой.

– Ничего. Мы подождем, пока ее доставят сюда.

– А потом – за Джандаром, – прошептал Шарак, и Конан словно эхо откликнулся:

– За Джандаром.

Тамур все не мог успокоиться и обиженно повторил:

– Они же сопротивлялись. Да их там полно. Управятся.

Никто даже не посмотрел на него. Тогда гирканиец продолжил:

– Слушайте, я тут спустился на палубу к гребцам, ну, чтобы посмотреть, не спрятался ли кто-нибудь из этих водяных крыс среди рабов. И знаете, кого я там нашел? Байана. Ну, того самого, с другого корабля. Сидит себе, закованный, как и все другие гребцы.

Запрокинув голову, Тамур громко засмеялся, словно только что рассказал приятелям забавнейшую историю.

Конан удивленно поднял брови. Байан здесь? В цепях?

– Приведи его сюда, Тамур! Быстро! – рявкнул киммериец так, что гирканийца как ветром сдуло в люк.

– Акеба, свяжи ты этих, – Конан кивнул головой в сторону зашевелившихся офицеров, – чтобы больше не волноваться из-за них.

Подгоняя острием меча, Конан заставил капитана лечь на палубу. Задыхаясь от гнева, моряк подчинился.

К тому моменту, когда офицеры (один из которых так пока и не пришел в сознание) были крепко связаны, Тамур вернулся, ведя за собой Байана. Тот стоял, закованный в кандалы, опустив голову, и исподлобья глядел на Конана.

Киммериец передвинул скамью и сел, на нее. Свет от лампы отразился в клинке его меча.

– Ну, и как ты здесь оказался, Байан?

– Я пошел погулять по берегу и заблудился, – пробормотал матрос, – а этот мерзавец схватил меня. Среди моряков есть неписаный закон… а они приковали меня к веслу и еще отходили хлыстом, когда я возмутился.

– Что случилось на «Танцующей»? Я не верю, что ты просто пошел погулять.

Байан переступил с ноги на ногу, звякнув цепями, но ничего не ответил.

– Что ж, наверное, придется попросить Акебу, чтобы он подогрел для тебя кое-какие из его железяк. Тогда ты, наверное, заговоришь.

От неожиданности Акеба заморгал, но, сообразив, в чем дело, состроил страшную злобную рожу.

– И говорить будешь только правду, – продолжал Конан. – Этот старик – колдун. Он видит, говорит человек правду или лжет. – Киммериец внимательно, словно изучая, посмотрел на лезвие своего клинка: – За первую ложь – рука. Потом нога. Потом… Интересно, сколько раз ты сможешь солгать? Раза четыре, я думаю, никак не больше.

Еще мгновение Байан моргал, словно парализованный, а затем слова посыпались из него одно за другим.

– На наш корабль пришел человек. Человек с желтой кожей, одетый в черное. А взгляд! Казалось, от этого взгляда сердце остановится. С ним была твоя… эта женщина. Он предложил сто золотых монет за быстрое возвращение в Аграпур. Сказал, что галера повреждена и что «Танцующая в волнах» – быстрее. Он даже не отрицал, что подкупает нас, предлагая отказаться от другого договора. Муктар устал тебя ждать, а когда появился еще и этот, в черном, с твоей женщиной, всем стало ясно, что ты мертв. Ну, нам так показалось в тот момент. А потом мы решили, что ничего не стоит шлепнуть этого косоглазого, забрать его денежки, девчонку и…

– Заткнись! – скомандовал Конан. – Что с Ясбет? Она невредима?

Байан с трудом глотнул и продолжил:

– Я… Я не знаю. Перед Митрой и Дагоном я клянусь, что пальцем ее не тронул. Когда я покинул корабль, она была жива. Всем было не до нее. Понимаешь, Муктар дал нам сигнал, и мы втроем, Теуфик, Марангес и я, бросились на желтокожего с кинжалами. И ты представляешь, он убил их, едва прикоснувшись. А потом, потом он приказал Муктару перерезать мне глотку, – Байан издал какой-то звук, между смехом и всхлипыванием, – он сказал, что это в знак верной службы в будущем. И этот жирный козел явно решил выполнить приказ. Я понял это по его глазам. Мне удалось перепрыгнуть через борт и сбежать. Я молю бога, чтобы этот негодяй сгинул со своей посудиной во время шторма.

– Нехорошая у тебя молитва, – заметил Конан. – Там, на борту – Ясбет. Ладно, Тамур, отведи его туда, где он был. Там, у весла, ему самое место.

Проследив, как Тамур выволок Байана наружу, Конан повернулся к капитану.

– Галера действительно не может выйти в море? – спросил он.

Капитан, внимательно слушавший рассказ Байана, фыркнул:

– С чего ты взял? После бури дай мне полдня – и я поплыву на ней куда угодно, при любой погоде.

– Весь необходимый ремонт сделаешь в море. Мы отплываем, как только шторм чуть стихнет. Лишь бы нас прибоем об камни не размазало.