Темыч, так и не произнеся ни слова, отключился и вернул трубку Моей Длине.

— Как-то наш Темочка очень тихо с мамочкой поговорил! — не удержалась от комментария Катя.

— Как надо, так и поговорил, — не стал посвящать друзей в подробности Темыч. — Главное, что все выяснилось. Врач так и не возник. А отец пошел заявлять на него в милицию.

— Дела-а, — протянул Пашков.

— По-моему, нам пора действовать, — отозвался Олег и потянул Вульфа к подъезду. — Ничего. Приду, еще погуляем, — сказал он псу. — Мы бы тебя с собой взяли, но по такой каше… Ведь сам через две минуты попросишься на руки.

Пес понимающе вздохнул и с покорным видом поплелся домой.

Минут через пять вся компания уже выбралась переулками в Грохольский.

— Слушай, Темыч, — спросил Олег, — ты случайно не знаешь, в какую сторону этот врач поехал?

Темыч, на мгновение задумавшись, четко ответил:

— Отец говорит, что подрулил к самым воротам. А потом врач уселся в машину и дунул в сторону Астраханского, свернул в него. Ну а дальше отец потерял машину из виду.

— Очень хорошо, — кивнул Олег.

— Пока ничего хорошего не вижу, — возразил Темыч.

— Да это я так, — усмехнулся мальчик в очках. — По крайней мере, маршрут более или менее ясен. Если врач свернул в Астраханский, то одно из трех. Либо он Протопоповым переулком выехал на проспект Мира. Либо пересек Протопопов, проехал по прямой дальше и выбрался на проспект Мира через Орлово-Давыдовский переулок. И, наконец, он мог вообще направиться из Астраханского по Каланчевке совершенно в другую сторону, то есть к Красным Воротам. А потом вернуться обратно по Садовому кольцу.

— Богатый у нас набор вариантов, — усмехнулась Катя.

— Неужели вы думаете, что человек отважился бы ехать так далеко на чужой машине? — не верилось Тане. — Ведь его могли в любой момент остановить.

— Полагаю, врача эта проблема мало заботила, — возразил Олег. — Для него главное было как следует проверить машину. Ну, остановили бы его. А врач объяснил бы ситуацию. Темкин предок ведь стоял возле клиники.

— Откуда начнем? — уже совершенно извелся от бездействия Женька.

— Раз мы находимся возле проспекта Мира, то давайте сперва его и отработаем, — предложил Лешка.

— Интересно, что ты надеешься там найти? — посмотрела на него Катя. — Следы колес Темычевой машины? Не забывай: с тех пор, как врач испарился, уже больше суток прошло.

— Перестань, Катька, — вмешался Олег. — Я же объяснял.

— Катьке лишь бы надо всеми смеяться, — обиженно произнес Темыч.

— Ах, какие мы нежные, — немедленно переключилась на него Катя.

— Если не хочешь, можешь вообще с нами не ходить, — стало очень обидно Темычу. — Только если у тебя чего сопрут, на мою помощь не рассчитывай.

Катя в ответ лишь презрительно фыркнула. У нее не было никаких сомнений, что, случись с ней хоть что-нибудь, влюбленный в нее еще с младшей группы детского сада Темыч немедленно кинется на выручку. Однако она промолчала.

Темыч, шумно сопя от обиды, первым направился вперед. Ребята прошли по Астраханскому, свернули налево в Протопопов и наконец выбрались на проспект Мира.

— Что-то я ничего не вижу, — оглядевшись, разочарованно произнес Женька.

— А ты что, — иронично сощурилась Катя, — рассчитывал сразу увидеть припаркованную машину Мартыновых, да еще с запиской внутри? Ну, что-нибудь типа: «Спасибо. Больше не надо. С уважением. Врач».

— Ну тебя, — отмахнулся Женька. — Я просто надеялся хоть что-нибудь интересное увидеть.

— Это ты зря, — хлопнул его по плечу Олег. — Если даже тут вчера произошла какая-нибудь страшная катастрофа, или, как говорит наш незабвенный Арсений Владимирович, ДТП, то к сегодняшнему дню все равно никаких следов не осталось. Так что мы в лучшем случае можем не увидеть, а только услышать.

— А кто нам расскажет? — выжидающе смотрел Женька на Олега.

— Думаю, начнем вот с этого трамвая, — совсем развеселилась Катя. — Он, бедненький, на своем длинном веку столько всего, наверное, повидал.

— А если серьезно, — сказал Олег, — то лучше всего начать с метро. Смотрите, — указал он на здание кольцевой станции «Проспект Мира». — Там ведь полно лоточников.

— Вон. Хорошая тетенька фруктами торгует, — направился к очень толстой продавщице Пашков.

— Сынок, — заулыбалась та, — бери яблочки. Свеженькие. Только что с дерева.

— С какого еще дерева? — уставился на явно импортные яблоки Пашков.

— Естественно, с итальянского, — еще шире улыбнулась продавщица. — У нас в эту пору уже не растут.