— Круто, — в полном ошеломлении пробормотал Иван. — А чего же этот мужик спокойно себе стоял и смотрел, как его баксы грабят?

— В том-то и соль, что он ничего не видел, — внес ясность Герасим. — Там, в магазине, в обменнике, маленькое окошко с ящичком, в который деньги кладут. Стекло затемненное. Сквозь него внутренность обменника не разглядишь. Мужик баксы протянул, паспорт отдал. Ему говорят: «Подождите. Надо проверить и сосчитать». Он, естественно, ждал. А когда двадцать минут прошло, затрепыхался. Начал орать, в стекло колотить. На крики примчался охранник магазина. Поглядел, а обменник пустой. Дверь приоткрыта, но не заперта, а внутри никого и практически ничего. А потом одна продавщица рассказала, что видела, как к двери обменника подошли двое. Один из них позвонил и приложил к стеклу какое-то красное удостоверение. А потом эти двое вышли вместе с кассиром, то есть с Дмитрием Николаевичем. Продавщица ещё говорила, что они как-то странно двигались. Обменщик-кассир шел между ними и вроде лицо у него было испуганное. Потом продавщицу отвлекли покупатели, и она вспомнила обо всем, только когда уже вызвали милицию.

— Наверное, эти двое пистолет к нему приставили и вели под прицелом, — высказала догадку Марго.

— Ведущий «Дежурной части» тоже так считает, — сообщил Герасим. — А фотографию Дмитрия Николаевича показывали на всякий случай. Ну, вдруг кто-то видел, как его в какую-нибудь машину сажали или куда-нибудь привезли.

— Что взяли деньги — это понятно, — задумчиво проговорил Павел. — Но на фига им обменщик понадобился?

— Объясняю для тупых, — Герасим покровительственно похлопал его по плечу. — Обменщика взяли в качестве заложника.

— Это мысль, — согласился Луна. — Кстати, совсем не так глупо. Двоим грабителям нужно было пройти сквозь охрану магазина. Если бы их остановили, они бы поставили условие: либо пропускайте, либо убьем обменщика.

— Точно, — подхватила Варя. — Или, например, по дороге их остановят, а заложник при них. Значит, ничего сделать с ними невозможно.

— Тогда эти двое не отпустят моего соседа, пока не доберутся до места, — сказал Иван.

— Могут и вообще не отпустить, — загробным голосом произнес Герасим. — Если они вместе с ним доберутся до какого-то своего тайного места, то им тем более ни к чему свидетель.

— Мда-а, — протянул Иван. — Мрачная перспектива.

— Поживем — увидим, — откликнулся Павел. — Может, все ещё не так плохо.

Из «Пирамиды» донеслись призывные трели звонка. Команда отчаянных побежала в раздевалку.

По пути к классу Иван хотел выяснить ещё что-нибудь о своем соседе, но Герасим сказал:

— Отстань. После.

Впрочем, слова его были совершенно излишни, ибо ребята увидели, как в кабинет математики входит учительница. Естественно, всем стало не до разговоров. Математичка Майя Осиповна отличалась строгостью и пунктуальностью.

Команда отчаянных умудрилась влететь в класс следом за учительницей.

— Опаздываете, — поморщилась миниатюрная, коротко стриженная Майя Осиповна.

— Там, понимаете, в раздевалке такая очередь, — с самым невинным видом похлопала длинными ресницами Варя.

— Естественно, если в последний момент являться в школу, — язвительно произнесла учительница. — А вот если немного заранее…

— Заранее никогда не получается, — вырвалось у Герасима.

— Вот, значит, как, Каменев, — учительница кинула на него осуждающий взгляд. — Я езжу с другого конца Москвы, у меня получается, а у тебя — нет. А ведь ты живешь в двух шагах от школы.

— Майя Осиповна, он в следующий раз будет умнее, — кротким и виноватым голосом произнесла Варвара, украдкой испепеляя Герасима взглядом.

Математичка несколько смягчилась и уже хотела сказать Команде отчаянных: «Ладно, садитесь», — когда Каменное Муму зачем-то вновь заявил:

— Все равно у меня не получится.

— Это ещё почему? — изумленно подняла брови учительница.

— Заткнись и не спорь, — прошипела Варвара в самое ухо Муму, но того уже охватил полемический задор.

— Потому что… потому что… — в голове у Герасима никак не рождался веский аргумент. — Потому что мне так надо.

— Ясно, Каменев, — усмехнулась Майя Осиповна. — Довод, бесспорно, сильный. Но не настолько сильный, чтобы отрывать время от урока. Давайте быстро. По местам.

Команда отчаянных, облегченно вздохнув, расселась по партам.

— Ты чего, вообще? — прошептал сидевший позади Герасима белобрысенький Вова Яковлев, который вечно всего боялся. — Вот вызовет сейчас тебя Майя к доске.

— Так это… меня вызовет, — огрызнулся Муму, — ты-то чего волнуешься?

— Да я вообще, — замялся Вова, а про себя подумал: «Сперва тебя вызовет, а потом ещё и меня».

— Каменев! Прекрати болтать! — прикрикнула Майя Осиповна.

Яковлев немедленно съежился и почти лег на стол, явно намереваясь превратиться в невидимку.

Математичка внимательно смотрела на Герасима, словно решая его судьбу. Затем, вспомнив, что он уже отвечал на прошлом уроке, решила не тратить зря времени. Тем более, что с математикой у Муму дела всегда обстояли отлично, и проучить его за опоздание вызовом к доске было совершенно гиблой затеей. Поблуждав взором по классу, учительница отчетливо произнесла: