Зей, увидев мать, вновь пронзительно закричал и рванулся в руках мужчины. В его огромных, с до предела расширенными зрачками, глазах плескался панический страх, отчаяние и какая-то совершенно сумасшедшая надежда, что вот теперь, когда мама нашла его, она больше не позволит никому причинить ему вреда, теперь все снова очень скоро будет хорошо! Натара глухо зарычала, не видя и не замечая вокруг себя ничего кроме этих детских глаз, впившихся в ее лицо, лишь переложив единственный оставшийся кинжал из левой руки в правую, еще не зная как, но уже готовясь нападать. Раскаленный ветер концентрированной энергии внезапно пронесся по небольшой комнате, до краев заполнив ее собой так, что Натара мгновенно перестала ощущать даже сияние силы, исходящее от мага и от защиты на его доспехах. И она ни секунды не сомневалась, что именно сейчас происходит на ее глазах. Руки Зея, пытавшиеся оторвать локоть мужчины от своего горла, внезапно расплылись, окутавшись молочно-белой дымкой. Голос мальчика сорвался на визг раненого котенка, почти такой, как Натара уже слышала из-за двери, а в следующее мгновение в кожу мага, раздирая кожаный рукав его куртки, впились тонкие темно-серые когти! Частичное обращение, спровоцированное страхом и отчаянием!.. Натара чуть не кинулась к своему ребенку: она прекрасно знала, сколько боли способно причинить собственное тело, если не удается справиться с ним. Но маг не позволил ей забыться. Он зашипел, грязно выругавшись сквозь зубы, и тут же ловко перехватил запястья мальчишки так, чтобы тот больше не мог дотянуться до него своими кошачьими лапами, образовавшимися на месте человеческих рук.

Натара сжала в пальцах кинжал, напряженно скользя взглядом по фигуре мага, продолжавшего удерживать ее сына. Ее от них отделяло полтора десятка аммов, да еще и кровать - слишком много, чтобы можно было надеяться добраться до него раньше, чем он успеет причинить вред Зею. Но можно попробовать метнуть кинжал! Хорошо, что ее сын такого небольшого роста - едва достает макушкой до груди мага. А значит, Натара может прицелиться выше! Не в грудь - там кираса, которую кинжалом в любом случае не пробить, и не в шею - там, на кольчужный воротник, вполне может быть наложена еще и силовая защита... Еще выше, в лицо, прямо между темно-карих глубоко посаженых глаз!

Мужчина словно прочитал мысли оборотня! Его рука мгновенно метнулась, прижимая лезвие меча к горлу мальчишки.

– Лучше не дергайся, оборотень!
– приказал он. Маг говорил с сильным протяжно-шипящим акцентом, но Натара прекрасно поняла его, как и то, что даже если она прямо сейчас метнет свой клинок, он все равно окажется быстрее!
– Не дергайся, иначе твой детеныш умрет!
– повторил маг.
– И брось свой кинжал, кошка!

Пальцы Натары судорожно сжались на привычной, украшенной костью, рукояти клинка. Выпустить его из рук? Расстаться с последним своим оружием? Нет, она не боялась остаться беззащитной. Единственное, чего она боялась в настоящий момент, - это оставить без защиты своего сына! Словно заметив колебание в ее глаза, маг плотнее прижал лезвие своего меча к горлу Зея, прорезая тонкую светлую кожу, выпуская несколько капель ярко-алой крови, не оставляя Натаре выбора... Оборотень опустила руку, ее пальцы разжались. Кинжал с глухим стуком покатился по толстому ковру, но женщина даже не посмотрела на него, не отрывая взгляда от мужчины и от собственного сына, напряженно замершего перед ним.

– Ну же! Теперь отпусти его!
– проговорила Натара, прикусив губу, чтобы никому, даже самой себе не выдать, как сильно она дрожит. Ее голос прозвучал хрипло, словно ее горло за последние несколько минут просто отвыкло от человеческой речи и теперь способно было издавать только звериный рык. Маг кивнул, словно соглашаясь с ее требованиями, но его глаза в этот момент... Натара не знала, что именно увидела в них, какое чудовище показало свой хребет с их темной глубины. А может быть, просто какое-то чутье, сильнее и спрятанное глубже звериного, подсказало ей. Она вдруг поняла все. С пронзительным, животным, захлебывающимся рыком Натара кинулась на мага! И все равно не успела... Лезвие меча полоснула по горлу мальчишки, легко взрезая податливую плоть! Кровь хлестнула тугой волной, заливая тело Зея, повалившееся на пол, потому что маг брезгливо оттолкнул его от себя. Но кровь все же попала и на него, крупными темными брызгами испещрив зеркально-гладкую кирасу, руки и лицо мужчины.

Натара метнулась через кровать, нечеловечески длинным прыжком перелетев над ней. Ее горло разрывалось от нечеловеческого раскатистого полурыка полувоя, но сама она не слышала его. И с ее зрением тоже, наверное, что-то случилось: она каким-то немыслимым образом видела все, отмечая и фиксируя каждую мельчайшую деталь: каждое движение мага, каждый блик на перепачканном ярко-алым лезвии его клинка, каждую каплю крови, вытекшую из горла ее ребенка, его последний судорожный вздох... И наверное, сейчас в первый раз за всю ее долгую жизнь ее звериные инстинкты отказывали ей: она просто не знала, куда ей кинуться вначале. К ребенку, чья жизнь у нее на глазах растекалась по темно-коричневому ковру, - не остановить и не спасти! Или к магу, выставившему клинок перед собой, приготовившемуся к ее атаке, - она все равно до него доберется. Теперь просто не может быть иначе!

Пронзительно взвизгнула тетива лука где-то справа, и стрела с высоким свистом взрезала воздух. Совсем короткий полет - от одной стены до другой. И стрелок не промахнулся. Острый двугранный наконечник вонзился в грудь Натары, насквозь пробивая ее тело. Оборотень глухо вскрикнула, взмахнув руками, пошатнувшись от удара, и тут же лучник, внезапно появившийся на пороге комнаты, вновь спустил тетиву. На этот раз стрела вонзилась в шею, и женщина, не сумев устоять на ногах, повалилась на пол.

Первый из магов, тот, что был вооружен мечом, обогнул угол кровати и наклонился над ней, вглядываясь в лицо недавней противницы. Серо-зеленые глаза оборотня были широко распахнуты, но смотрели не на него, а куда-то в потолок, будто не видя уже ничего вокруг себя. По сильному телу одна за другой проходили короткие судороги, после каждой из которых из ран на шее и груди толчками выплескивалась кровь, и только пальцы на ее руках еще, казалось, жили, сгибаясь и разгибаясь, зарываясь в густой ворс темного ковра. Маг вскинул клинок над головой, собираясь добить женщину. Но так и замер, не успев опустить меч, потому что тело возле его ног внезапно начало меняться. Сквозь окутавшую его дымку полупрозрачного белого тумана проступили очертание тела громадной кошки!

Мужчина грязно выругался и выше поднял меч: он прекрасно знал, если оборотню удастся сменить облик, большинство ее ран просто закроется! И кто знает, сколько стрел нужно вогнать в этих слишком живучих кошек, чтобы убить наверняка?! Но волна обращения вдруг также внезапно схлынула, не докатившись до противоположного берега - женщина не стала зверем. Раны были слишком серьезными, чтобы даже обращение смогло излечить их. И то, что тело даже без участия сознания Натары пыталось сменить облик, было лишь последней отчаянно попыткой спасти ускользающую жизнь! Последней... Отчаянной... Мужчина-маг опустил клинок, так и не закончив удар. Незачем. Пальцы оборотня последний раз стиснули ворс ковра и разжались. Женщина была мертва. Маг постоял над ней еще минуту, словно размышляя о чем-то, а потом решительно повернулся к своему товарищу.