На исходе осенних каникул Маша узнает, что из школы украли призы спонсоров, предназначавшиеся для конкурса красоты, на котором она рассчитывала занять первое место. Позже выясняется, что одновременно с призами из сейфа директора похищена круп¬ная сумма денег. Ясно, что ограбление организовал кто-то из «своих». Раскрыть это преступление Компания с Большой Спас¬ской считает делом чести…
Глава I
КОНКУРС ПОД УГРОЗОЙ СРЫВА
— Танька! Танька! Ты что, еще ничего не знаешь? — доносился громкий голос из трубки.
Кто это? — сонным голосом осведомилась девочка.
Спишь? — возмущенно проверещала трубка.
Естественно, сплю, — подтвердила Таня. — Все-таки воскресенье. Машка, это ты, что ли?
Нет, Джон Леннон, — коротко хохотнули в трубке. — С того света.
Да ну тебя, Школьникова, — уже окончательно проснулась Таня. — Что случилось?
Представляешь! — вновь завопила Школьникова. — Призы спилили!
Какие призы? — не поняла Таня.
Естественно, спонсорские, — принялась втолковывать Школьникова.
А зачем их надо было распиливать? — все еще пребывала в недоумении Таня.
Не распилили, а спилили, — сказала Школьникова. — Русского языка не понимаешь? Свистнули наши призы.
Свистнули? — изумленно пролепетала Таня. — Кто?
Знала бы кто, уже бы прибила, — с уверенностью произнесла Машка. — Причем собственными руками.
А откуда тебе вообще известно, что призы украли? — задала новый вопрос Таня.
От Андрюши, — томно произнесла Школьникова. — Мы с ним на улице случайно встретились.
Тут Таня не удержалась и фыркнула. Школьникова уже несколько лет была по уши влюблена в их классного руководителя Андрея Станиславовича. Тане вмиг живо представилось, как Машка, спрятавшись воскресным утром возле дома у Красных ворот, где жил любимый учитель, терпеливо дожидалась «случайной встречи».
Не вижу ничего смешного, — обиделась Школьникова. — Если не хочешь, могу вообще не рассказывать.
Да ладно тебе, — виновато откликнулась Таня. — Я просто так.
Ну, значит, джоггаю я к школе, — продолжала Школьникова, — а тут…
Чего ты делаешь к школе? — переспросила Таня.
Ну, подруга! — возмутилась Машка. — Ты спросонья русский язык забыла. Неужели
не ясно? Джоггать, значит джоггингом заниматься. Одним словом, бегать.
А ты по утрам теперь бегаешь? — сильней прежнего изумилась Таня. — Да еще в такой холод!
Слушай, подруга, не знаю, как ты, а я хочу на нашем конкурсе красоты победить. Вернее, хотела, — мрачным голосом добавила Школьникова. — Теперь конкурса, видно, не будет. Призы-то спилили.
Погоди, погоди, — перебила ее собеседница. — Давай-ка с самого начала. Значит, ты джоггаешь…
Я джоггаю к школе, — подхватила Машка. — Гляжу, а там «Форд» ментовский стоит с мигалкой. Я только хотела в школу зайти, а тут из двери прямо мне навстречу — Андрюша. Я к нему. Вот он мне и говорит: «Сегодня ночью призы спилили».
Вот прямо так и сказал? — усмехнулась Таня.
Нет, он, конечно, сказал по-другому, — отвечала Школьникова. — Но суть была эта самая. Ночью залезли в кабинет к директору. И все до единого призы оттуда спилили.
Ничего себе, — тихо проговорила Таня.
Говорю же, полный облом! — проорала Школьникова. — Хочешь знать мое мнение? Мы должны их найти.
Кого? — решила уточнить Таня. — Грабителей или призы?
Травка зеленая! — воскликнула Школьникова. — Нам нужно и то и другое. Иначе накрылся наш конкурс. А тогда столько трудов пропадет зря.
Ты о спонсорах? — спросила Таня.
Спонсорам эта кража по фигу, — немедленно заявила Школьникова. — От них не убудет. А вот я, выходит, зря старалась. В «Идеал» ходила? Ходила. Отвары всякие гадостные пила? Пила! И еще каждое утро джоггаю по этакой холодине. Семь кило, между прочим, сбросила.
Семь кило? — изумилась Таня.
А что, незаметно? — послышалось волнение в голосе Школьниковой.
Ну, конечно, заметно, — поспешила ее успокоить Таня, хотя на самом деле сколько-нибудь значительных изменений в пухлой фигуре Школьниковой не видела.
Бабка моя говорит, я вообще скоро в скелет превращусь, — с гордостью изрекла Школьникова.
Ну, до этого тебе еще далеко, — вырвалось у Тани.
Спасибо тебе, подруга, на добром слове, — вмиг обиделась Машка. — Всегда скажешь что-нибудь приятное.
Да ты не так меня поняла, — начала оправдываться Таня. — Чего же в скелете красивого. А у тебя, Машка, фигура.
Что имеем, то при нас, — обрадовалась Школьникова. — Я же не Дуська Смирнова, — вспомнила она о своей главной врагине. — Вот она что спереди, что сзади. Как стиральная доска.
Таня засмеялась. Вся их компания относилась к Дуське одинаково плохо.
— Слушай, Машка, а чего ты убиваешься? Нужны тебе эти призы. У тебя и так все есть.
Таня ничуть не преувеличила. Мать Школьниковой, Зинаида Николаевна, была официальным дилером нескольких крупных французских парфюмерных и фармацевтических фирм, а также вела оптовую торговлю цветами. Словом, в Машкиной семье был полный достаток, и она ни в чем не знала отказа.