Если столь резкий переход от возвышенно-восхищенных рассуждений на тему имен к сугубо практическим вопросам и шокировал смертную, виду она не подала.

– Мыться, - Кирт машинально дернула спутавшуюся прядь, свисавшую на лоб.
– Раз уж я не умерла... и не умру сегодня, так хоть отмоюсь.

– А что, когда умираешь, мыться не обязательно?
– удивился Лиэ.

– А смысл?

– М-м-да-а, - протянул Лиэ, испытывая определенный культурный шок.
– Люди. Интересно, я когда-нибудь вас пойму? Видишь там проход за занавеской? Ступай туда. Полотенце там есть. А вот двери, извини, не предусмотрено.

Кирт пожала плечами; похоже, трактирную девицу перспектива мыться практически на глазах у незнакомого мужчины, хоть и эльфа, совершенно не волновала.

– А вода?
– спросила она уже из-за занавески.
– Такую огромную бадью так просто не наполнишь!

– Сейчас, - Лиэ сплел пальцы в замысловатом жесте, совершенно, в общем-то, ненужном.
– Не звать же за этим прислугу! Воспользуюсь магией - вряд ли кто-то сейчас это заметит!

– Ловко!
– в голосе девушки прозвучал такой неожиданно живой детский восторг, что сидхэ усмехнулся.
– Ох, да она же теплая!

– Возьми там себе рубашку!
– крикнул Лиэ, перекрывая голосом плеск воды.
– Ничего другого все равно нет, а рубаха, по крайней мере, чистая. Не думаю, что тебе подойдут мои штаны, а банной накидки я с собой не вожу, ты уж извини.

Некоторое время из комнатки слышался только приглушенный плеск и фырканье. Лиэ задумчиво почесал себя за ухом.

Ситуация, строго говоря, была совершенно дикой. Девица была не проста, это совершенно ясно, впрочем, она этого и не отрицала. Глупо было бы отпираться, ведь он видел, как она пыталась творить защитные чары... и в самом деле, на кого попало такие проклятья не наводят! И что теперь делать с этим неожиданным подарочком? Тем более, что он почему-то говорит с ней так, словно знает ее лет сто, не меньше, а девушка, что удивительней всего, отвечает тем же! И не дичится, и не удивляется абсолютно ничему! Ни магии, ни его поступкам... Ей и в самом деле все равно, что с ней будет? Но так же не бывает! Или она вот так сразу и запросто взяла и поверила ему?

– Не понимаю, - пробормотал он, выставляя на стол еду из собственных запасов - не время было экономить, а для девицы эльфийская пища могла стать чем-то вроде лекарства.
– Все равно не понимаю.

– Слушай, а на ней чей-то герб!
– крикнула девушка, видимо, перестав уже плескаться и добравшись до рубашки.

– Не чей-то, а мой, - отозвался Лиэ.

– Здесь вышит меч, значит, ты - воин, - сказала она, появляясь из-за занавески. Серебристо-синяя рубаха Лиэ сидела на ней, как слегка укороченное платье; для человечки Киирт?аэн была среднего роста, то есть эльфу ее макушка доставала почти до плеча. Подол рубашки кончался где-то в районе щиколоток. Лиэ отвел глаза, случайно заметив довольно свежий кровоподтек на ноге своей... э-э... гостьи?

– Птица...
– продолжала она, слегка оттянув ткань и разглядывая вышитый слева герб.
– Должно быть, это связано с твоим именем? Звезда... четырехлучевая? И корона... орнамент из веточек цветущего вереска... Ты из Страны Вереска, из Высоких Эльфов, да? И ты не просто странствующий в поисках приключений воин, ты благородных кровей. Переодетый принц эльфов?

– Вообще-то, князь, - Лиэ был поражен до глубины души.
– Наследный князь Дома Вереска, правящего дома Вэннэлэ. Довольно странные познания для трактирной служанки. Может, объяснишь, где и когда ты изучала геральдику?

– Ты - светлый эльф, - проговорила Кирт, словно в раздумьи, - если ты убьешь меня, я буду свободна. А ты меня убьешь, когда я всё объясню.

– Слушай, я не понимаю!
– Лиэ уже порядком надоели эти загадочные рассуждения о неминуемой скорой смерти.
– Присядь, пожалуйста. Объясни хотя бы, почему я должен тебя теперь убивать? Мне пока не очень-то хочется это делать. И ты совсем не боишься меня, а это тоже странно.

Девушка села на предложенный стул, откинула за спину чистые мокрые волосы. Лицо ее оказалось бледным и светлым, но ореол обреченности все еще окружал ее.

– Не так уж и странно, - она пожала плечами.
– Все, что могло со мной случиться, уже случилось, и страшнее этого может быть только смерть, вернее, та смерть, которой я для себя не хочу. Она ведь бывает разной, тем более смерть моя, потому что я... я помечена.

– Кем?
– сидхэ тоже сел на табурет и слегка наклонился вперед, уперев руки в колени; он не изображал внимание, ему и в самом деле было интересно.

– О... разве ты не видишь?

– Признаться, видеть-то вижу, но пока не понимаю.

– Метка, - она распустила шнуровку и без тени смущения обнажила грудь.
– Вот, смотри.

Это была татуировка в два цвета, черно-красная: два дракона обвивали груди Кирт, их острые хвосты переплетались, крылья уходили к ключицам, оскаленные пасти угрожающе застыли друг против друга, а когти, казалось, впивались в соски. Это было очень красиво и одновременно отвратительно. Изумительная зелень трупной мухи тоже поспорит красотой цвета с изумрудом, но не перестанет быть зеленью трупной мухи! И это была работа хоть и не эльфа, но явное ей подражание, даже копия, сделанная рукой искусной и умелой.