Раздался стук в дверь, и появилась квартирная хозяйка. Она тяжело дышала после подъема по лестнице. В руках у нее была большая коробка.

– Вот, прислали сегодня утром для вас, мисс Уилберн. Я расписалась в получении.

Пейдж понимала, что только желание узнать о содержимом коробки погнало эту женщину наверх, и сказала просто.

– Спасибо, это очень мило с вашей стороны.

Квартирная хозяйка удобно расположилась в дверях, приготовившись ждать. Было очевидно, что она не собирается уходить, пока ее любопытство не будет удовлетворено. Она в изумлении рассматривала Пейдж.

– Мой Бог, я прямо не узнаю вас! С такой прической и без темных очков вы кажетесь самой хорошенькой девушкой, которую я когда-либо видела! Никогда не предполагала, что вы такая, – наивно добавила она.

Пейдж улыбнулась.

– Спасибо, – сказала она еще раз, не делая попыток открыть коробку.

– Мне просто стало интересно, ну… – поскольку Пейдж словно забыла об интересующей хозяйку коробке, та продолжила. – Я подумала, что вам, должно быть, прислали из магазина новую одежду, а это самый дорогой магазин в городе. Моя сноха однажды купила там себе платье, так сколько она заплатила – прямо ужас! Я так и сказала своему сыну…

– Не дайте мне заговорить вас, – сказала Пейдж. – Я знаю, у вас сегодня еще много работы.

– Да уж, сегодня утром вы заставили меня потрудиться, это уж точно. Вот мне и интересно…

– Я заставила? – Пейдж была удивлена.

– А телефон? Вам, должно быть, раз пять звонили. Только и бегай вверх-вниз по лестнице. Вот так: вверх и вниз. Я убила на это все утро.

– Простите, что я доставила вам столько беспокойства. Мне просили что-нибудь передать?

– Нет, только спрашивали, когда вы вернетесь. Это, конечно, Лесли.

– А также, куда вы пошли, и еще, были вы одна или с кем-то, и все такое.

Нет, тогда это никак не могла быть Лесли. Ей бы и в голову не пришло проявлять такое любопытство.

Пейдж явно не собиралась ничего объяснять, и квартирной хозяйке ничего не оставалось, как, тяжело вздохнув, неохотно закрыть дверь и спуститься к себе.

Как только она ушла, Пейдж бросилась за ножом, чтобы разрезать веревки и распаковать большую коробку. К своему удивлению, она обратила внимание на сломанные печати, и у нее мелькнула мысль, что для магазина с такой высокой репутацией это необычно. В коробке, конечно, находится подарок, на котором настояла Лесли Тревор. Пейдж откинула крышку и ахнула. Под слоем тонкой оберточной бумаги лежало изысканное узкое платье серого цвета, воздушное, как дым, и шерстяной пиджак, тоже серый, но более темного оттенка. Там же была пара длинных перчаток из мягкой лайки желто-зеленого цвета и такого же цвета туфельки, крохотная шляпка и сумочка.

В углу коробки лежал какой-то пакет, завернутый в несколько слоев оберточной бумаги. Пейдж развернула обертку и замерла, не веря своим глазам. Она держала в руках нефритовый кулон, изящно вырезанную статуэтку на неожиданно тяжелой цепочке. Самая замечательная вещь, подумала она, которую ей приходилось когда-либо видеть, но это было уже слишком, она не могла позволить Лесли делать такие подарки Одежда – это одно, но изумительное произведение искусства – уже слишком. Она всего лишь сказала, что любит нефрит. Ее пальцы нежно гладили кулон, наслаждаясь изысканностью его поверхности.

Она должна вернуть его.

Пейдж скинула с себя мрачный траур и переоделась в легкое, облегающее фигуру дымчато-серое платье, повесила на шею кулон, надела пиджак, сунула ноги в зеленые туфельки, поместила крохотную шляпку на свои светло-золотистые волосы и взяла в руки перчатки и сумочку. Она долго смотрела в зеркало, в котором отражалась сияющая от радости девушка. Именно такой она была до того, как Джерри бросил ее. Она уже и забыла, как выглядела раньше.

– Мисс Уилберн! – закричала хозяйка с нижней ступеньки лестницы. – К телефону!

Пейдж сбежала вниз. Плотно закрыв дверцу телефонной кабинки в коридоре, она заметила изумленный взгляд хозяйки, смотревшей на разительные перемены в ее внешности.

Но и Пейдж невероятно удивилась, когда услышала в трубке холодный, насмешливый голос Джерри Брукса.

– Это Джерри. Ты меня не забыла? – весело произнес он.

– Почти забыла, – призналась она.

Наступила короткая пауза, словно он смешался. Но затем он заговорил снова с привычными ласкающими интонациями.

– Пейдж, дорогая, не сердись.

– Я не сержусь, – поспешила она заверить его.

– Я звонил уже несколько раз сегодня утром. Где, скажи на милость, ты пропадаешь?

– Дела.

– Как насчет совместного ленча?

– Я поеду на ленч с Вансом, – спокойно солгала она.

– С Вансом? О да, это твой новый приятель.

– Вот именно.

– Ты давно его знаешь? – небрежно спросил Джерри.

– По-моему, это тебя никак не касается, Джерри.

– Все, что имеет отношение к тебе, касается и меня. Послушай, дорогая, я боюсь, ты так ничего и не поняла. Ты ведь знаешь, как я люблю тебя, знаешь, что я всегда тебя любил. Просто мне еще в начальной школе пророчили дипломатическую карьеру, мои родители ни о чем другом и слушать не хотели.