В одно из воскресений Карлсен встретил Абеля на улице, и позвал его прогуляться. Он спросил его, куда он хочет идти? Но Абелю было безразлично. Он был одинок. Маленькую Лидию он больше не видел и не стремился увидеть. Её брат, Эдуард, который был его близким другом, тоже, очевидно, заважничал теперь, и даже ни разу не написал ему. Абелю некуда было идти в воскресенье, но и дома ему не хотелось оставаться. Его брат Франк посещал высшую школу и дома никогда не бывал, а отец его Оливер уехал на лодке в шхеры, что он делал каждое воскресенье; он всё ещё искал приключений. Абель пояснил кузнецу, что он знает в пустоши такое местечко, где водятся гадюки, и хочет пойти туда, чтобы убить несколько штук. Он всё ещё оставался таким же мальчиком, как был.

Абель пошёл вместе с кузнецом. Пусть его видят в обществе почтенного, уважаемого человека! Когда они миновали дом рыбака Иёргена, то кузнец заметил, что Абель ничего ему не отвечает и, по-видимому, даже не слушает его. Впрочем, он не видел, что Абель взглянул украдкой на одно окошко в доме Иёргена, и не подозревал, что в этот момент сердце юноши забилось очень бурно. Но, тем не менее, Карлсен почувствовал, что он слишком стар для Абеля и поэтому сказал ему, смеясь:

— Благодарю тебя, Абель, за то, что ты пошёл со мной. Но теперь я должен повернуть в другую сторону.

Абель пошёл на пустошь искать гадюк. Когда он был школьником, то часто отправлялся туда с товарищами, на охоту за гадюками. Эта охота, конечно, была сопряжена с опасностями, но доставляла почёт и потому она была очень популярна среди школьников.

Заслышав громкие голоса у подножия холма, Абель перешёл на другую сторону. Ему не хотелось встречаться с людьми. Он спустился с холма, растянулся на траве и некоторое время забавлялся эхом, а потом ему это надоело. Нельзя же без конца разговаривать с этим попугаем в горах! Абель задумался. Многое в жизни интересовало его, но не было никого, кто мог бы руководить его умственным развитием, направлять его мысли. Абель и в этом отношении был предоставлен сам себе. Он привык к одиночеству и самые приятные часы для него были те, которые он проводил наедине с собой, размышляя о вопросах, занимавших его. Старый кузнец, со своим простодушием и добротой, со своей бодрой весёлостью, оказывал, со своей стороны, хорошее влияние на юношу.

Абель встал, зевнул и потянулся. Уж не задремал ли он, размышляя о далёких странах, о море, о бесконечности? И вдруг он увидал около себя огромную гадюку с раскрытой пастью. Один момент с нею было покончено. Кто же видел его подвиг? Только небо и земля, больше не было никого! Абель поднял гадюку за хвост и стал её рассматривать. Это был великолепный экземпляр, очень красивый, но до чего отвратительный! Абель взял змею с собой, рассчитывая по дороге положить её в муравейник, пусть муравьи полакомятся ею! Но он не нашёл ни одной муравьиной кучи и, повесив змею через плечо, понёс её в город. Кругом было пусто. Ни один человек, ни одно животное не встречалось ему по дороге.

Вдруг Абель почувствовал какое-то странное колотьё в правой руке. Должно быть, змея укусила его раньше, и, осмотрев руку, он увидел, что рука распухла. Странно, что он не почувствовал укуса, и теперь яд уже находился несколько минут в его теле. Боль в руке усиливалась и он был рад, когда увидал вдали какого-то человека.

Это был кузнец Карлсен, сидевший на лугу. Значит он тоже пришёл сюда? Карлсен сидел одиноко, на камне, сложив руки на своей потухшей трубке.

— Ах, это ты, Абель! — сказал он. — Вот я сижу здесь, ничего не делая, и смотрю на горы и долины. Взгляни-ка на верхушку горы, вон там, на эту скалу. Какими камнями она увесила себя кругом? Я не могу не восхищаться всем, что вижу. О, как прекрасен мир! Ты хочешь идти домой?

— Да, — отвечал Абель и рассказал, что . его укусила змея.

Кузнец вскочил, весь дрожа от испуга.

— О, это не опасно! — старался успокоить его Абель.

Но участие, высказанное Карлсеном, ему было очень приятно. Абель смеялся, чтобы показать себя взрослым мужчиной, и только попросил Карлсена перевязать ему руку повыше.

Они пошли домой.

— Я ещё в жизни не встречал такого хладнокровного, мужественного человека, как ты! — сказал кузнец.

Абель сделал обход, чтобы отыскать муравьиную кучу, и старик Карлсен пошёл с ним, хотя и покачал головой. Оттуда он проводил его до самого дома. Он немного гордился юношей и дорогой указывал на него всем прохожим, вызывая таким образом всеобщее внимание.

Они дошли до города и увидали рыбака Иёргена, стоящего у дверей своего дома.

— Посмотри-ка на руку юноши, — крикнул Карлсен, но Абель был горд теперь и не хотел останавливаться именно у этого дома. Он только засмеялся и прошёл мимо. Кузнец тоже торопил его:

— Скорее иди к доктору! Прямо к доктору! — говорил он. Абель был весь покрыт холодным потом и чувствовал себя очень плохо, но он был счастлив безмерно. Вон стоят два человека, и говорят о нём. Пусть знают некоторые люди, как держит себя укушенный змеёй мужественный и сильный мужчина!

— Ты передавал своему отцу, что я зову его? — спросил доктор Абеля.

— Я не помню.

— Ну так скажи ему, чтобы он пришёл немедленно, а не то его приведут! Скажи ему это! Дай мне поглядеть на твою руку. Пфуй, как нехорошо!

Но доктор знает своё дело. Каждое лето ему приходится лечить укушенных гадюкой и ещё никто не умирал от этого. Однако, всякий раз, доктор говорит пациенту: «Это особенно скверный случай!». Но больной выздоравливает и очень гордится, так как может рассказывать всем и каждому, что он был на краю гроба. Однако относительно Абеля доктор повторил несколько раз, что это очень опасный случай.