– Ерунда!
– презрительно фыркнул Хичкок.

– Нет, не ерунда, - Рийз все еще не терял надежды объяснить, растолковать, убедить.
– Это логический вывод, он опирается на то, что нам известно о принципе действия естественного отбора. Если разрешите, я обрисую вам положение на этой планете.

– Мне это положение более чем ясно, - перебил его Хичкок.
– И я нахожу его возмутительным.

Рийз скрипнул зубами.

– Это ведь особенная планета, - начал он снова (а вдруг Хичкок все-таки усомнится в своей правоте, попробует понять...).
– То есть у нее особенная орбита.

– Само собой разумеется, - заявил Хичкок.
– Орбита планеты в системе двойной звезды не может не быть прихотливой.

– Если бы так!
– с кроткой настойчивостью сказал Рийз.
– Когда проводились первые исследования этой системы, планета, на которой мы находимся, обращалась вокруг Альфы. В справочниках она все еще значится как Альфа-II. Однако в настоящее время она обращается вокруг Беты.

– Что?!
– глаза Хичкока полезли на лоб.
– Какая нелепость!

– Но это же правда, - безнадежно вздохнул Рийз.
– Более того, мы убеждены, что Альфа и Бета обмениваются ею с самого момента ее возникновения. Видите ли, они обращаются друг вокруг друга по очень неправильным орбитам, сближаясь каждые сорок пять лет. Если планета в период их максимального сближения окажется в соответствующей точке своей орбиты, ее захватывает другая звезда.

– И как часто происходит такой обмен?
– саркастически осведомился Хичкок.

Рийз беспомощно пожал плечами.

– Эти периоды крайне неравномерны, - объяснил он.
– Планета может оставаться с одной звездой сто тысяч лет или всего двести-триста. При каждом обмене она начинает обращаться по другой орбите, то есть другой по сравнению со всеми прежними. Следующий обмен должен произойти через три с половиной тысячи лет.

Хичкок презрительно фыркнул.

– Весьма любопытно, если только это соответствует действительности, сказал он.
– Но какое отношение все сказанное имеет к вашему возмутительному обращению к туземцам?

– Самое прямое, - ответил Рийз.
– Видите ли, всякий раз, когда планета меняет орбиту, ее климат претерпевает колоссальные изменения. Геологические данные доказывают это неопровержимо. Хотя между Альфой и Бетой существует, пожалуй, большее сходство, чем обычно наблюдается у двойных звезд, тем не менее излучение их и количественно и качественно неодинаково. К тому же на каждой новой орбите планета оказывается то ближе к своему альтернативному солнцу, то дальше от него.

– Полагаю, это имеет какое-то отношение к делу?
– с раздражением перебил Хичкок.

Рийз кивнул.

– Мы почти уверены, что живые существа, обитающие на планете, способны переносить очень резкие колебания климата - иначе они давно бы вымерли. Не исключено даже, что при некоторых изменениях жизнь на планете погибала... и это могло случаться сотни раз, прежде чем начался цикл, который мы наблюдаем сейчас. Думаю, что точно мы этого никогда не узнаем.

Хичкок смерил его взглядом, исполненным высокомерного недоумения.

– Ничего более нелепого я в жизни не слышал!
– воскликнул он. По-вашему, искру жизни можно то зажигать, то гасить, точно электрическую лампу!

Рийзу случалось слышать о людях, исповедующих подобные убеждения, но разговаривать с таким человеком ему до сих пор еще не доводилось. У него было такое ощущение, словно он ведет диспут со средневековым схоластом.

– Я только хотел подчеркнуть, насколько... насколько закаленными должны быть живые существа, обитающие на этой планете, - дипломатично начал он.
– Насколько... насколько гибко вынуждены они приспосабливаться к различным условиям. Эволюция здесь, по всей вероятности, протекает в сотни раз быстрее обычного. Вы понимаете, какие это открывает возможности для наглядного изучения процесса эволюции. И...

– Вы еще не объяснили мне, - напомнил ему Хичкок, - почему вы игнорируете нужды здешних туземцев... Почему вы подвергаете их вивисекции и...

"Вот он и вернулся к тому, с чего начал, - уныло подумал Рийз. Какой-то заколдованный круг".

– Мне казалось, что все это ясно и без объяснений, - все так же терпеливо начал он.
– Шаркуны - пока еще животные, а не разумные существа. Но повторяю - пока. Они обладают большим интеллектуальным потенциалом и со временем могут стать разумными существами. Особенности планеты делают это почти неизбежным - другими словами, когда среда обитания резко и непредсказуемо меняется, рано или поздно должен развиться разум, так как разум - это единственное свойство, которое обеспечивает живому существу способность нормально существовать в самых разных условиях. Видите ли, мы не просто изучаем здесь процесс эволюции, но и... но и наблюдаем развитие разума. Рано или поздно где-то на этой планете шаркуны почти наверное обретут... обретут интеллект. Я хочу сказать - интеллект, соразмеримый с человеческим. И мы хотим присутствовать при этом. Мы хотим увидеть, как это произойдет. Нам еще ни разу не представлялась возможность наблюдать, как животное становится человеком.

Хичкок насупился.

– Вы говорите так, словно люди - это животные, - сказал он с упреком в голосе.
– Так, словно животное может обладать разумом.

– Но ведь люди - это просто особый биологический вид в ряду остальных животных, - перебил Рийз.

– Я не желаю этого слушать, - рявкнул Хичкок и поправил ремень камеры.
– Что же касается интеллекта, то у меня ведь нет никаких гарантий, будто они его пока еще лишены - никаких, кроме вашего слова. А мне нужны доказательства, мистер Рийз. Мне нужны весомые доказательства.