Шрифт:
– Спасибо, – сказал Жирный и взял бутылочку.
Он понял, что доктор Стоун сумасшедший, но сумасшедший как-то по-хорошему. Доктор Стоун был единственным в Северном отделении, кроме пациентов, кто относился к Жирному по-человечески.
– В вас слишком много агрессии, – продолжал доктор Стоун. – Я одолжу вам экземпляр «Дао Де Цзин». Вы когда-нибудь читали Лао Цзы?
– Нет, – признался Жирный.
– Позвольте я прочту вам отрывок.
И начал читать вслух:
Смотрю на него и не вижу, и зову незримым. Внимаю и не различаю, и зову неслышным. Хватаю и не могу удержать, и зову неуловимым. Не стремись узнать, откуда оно – оно едино. Сверху оно не в свете и внизу не во тьме. Оно бесконечно и безымянно, Оно вечно возвращается в небытие. Его называют формой без формы, образом без сущности. Его зовут неясным и туманным. Стою перед ним и не вижу лица его. На путях древнего ДАО Познаешь изначальное, овладеешь сущим. ДАО называют законом всего. [13]13
Перевод Н. и Т. Доброхотовых.
Жирный вспомнил первый и второй пункты своего дневника и по памяти процитировал их доктору Стоуну:
1. Существует один Разум, но в нем борются два принципа.
2. Разум производит свет, затем тьму; от их взаимодействия образуется время. В конце Разум дает победить свету, время исчезает, и Разум становится совершенным.
– Однако, – возразил доктор Стоун, – если Разум дает победить свету, а тьма исчезает, тогда исчезнет и сама реальность, ведь реальность это единство Ян и Инь.
– Ян – Первая форма Парменида, – сказал Жирный. – Инь – Вторая форма. Парменид утверждает, что Второй формы не существует. Есть только Первая форма. Парменид верил в моноистический мир. Люди верят, что существуют обе формы, но они заблуждаются. Аристотель говорит, что, по утверждению Парменида, Первая форма это «то, что есть», а Вторая – «то, чего нет». Таким образом люди введены в заблуждение.
Доктор Стоун внимательно посмотрел на Жирного.
– Каким источником вы пользовались?
– Эдвард Хасси.
– Он из Оксфорда, – заметил доктор Стоун. – Я учился в Оксфорде. Думаю, Хасси нет равных.
– Вы правы, – согласился Жирный.
– Что еще скажете? – поинтересовался доктор Стоун.
– Времени не существует. Эта великая тайна была известна Аполлонию Тианскому, Павлу из Тарса, Симону Волхву, Парацельсу, Бёме и Бруно. Вселенная сжимается в единую сущность, которая становится совершенной. Нашему восприятию, напротив, кажется, что нарастают беспорядок и хаос. Параграф 18 моей экзегезы гласит:
18. Реальное время закончилось в 70-м году о. э. с падением Храма Иерусалимского. Оно снова началось в 1974 году о. э. Промежуточный период был высококачественной подделкой, интерполяцией, подражающей творению Разума.
– А кто интерполировал? – спросил доктор Стоун.
– Черная Железная Тюрьма, олицетворение Империи. Мне было… мне было открыто… Самое важное из моих открытий это то, что «Империя бессмертна».
Откинувшись на стуле, доктор Стоун скрестил руки на груди и принялся раскачиваться взад-вперед, ожидая продолжения.
– Это все, что я знаю, – сказал Жирный, запоздало вспомнив об осторожности.
– То, что вы говорите, очень заинтересовало меня, – промолвил доктор Стоун.
Одно из двух, понял вдруг Жирный: либо доктор Стоун абсолютно безумен – именно абсолютно, – либо он искусно и профессионально заставил пациента разговориться; он изобличил Жирного и теперь знал, что абсолютно безумен именно он, Жирный. А значит, скорее всего придется Жирному предстать перед судом и получить свои девяносто дней.
Такое вот печальное открытие.
1) Те, кто согласен с тобой, безумны.
2) Те, кто не согласен с тобой, обладают властью.
Эти два умозаключения мелькнули в мозгу Жирного, и он решил пойти напролом и поделиться с доктором Стоуном самыми фантастическими записями из своей экзегезы.
– Параграф номер двадцать четыре, – сказал Жирный. – Подобно спящему семени, как живая информация, плазмат покоился в захороненной библиотеке в Кенобоскионе до…
– Что такое «Кенобоскион»?
– Наг-Хаммади.
– А, библиотека гностиков, – кивнул доктор Стоун. – Найдена и прочитана в 1945-м, но никогда не была опубликована. Живая информация? – Он внимательно посмотрел на Жирного. – Живая информация, – повторил он. А потом сказал: – Логос.
Жирный задрожал.
– Да, – произнес доктор Стоун. – Живой информацией, способной к воспроизводству, должен быть Логос.
– Воспроизводящийся не посредством информации, – подхватил Жирный, – не в информации, а как сама информация. Именно это имел в виду Иисус, говоря о горчичном зерне, что, по его словам, вырастет в большое дерево, в котором птицы смогут вить гнезда.