Студень взгорбился и вскоре, как и предсказывал Тагг, небольшая часть его выпятилась наружу и замерла рядом с часами. Цвет этого отростка изменился — он стал серебристым, а затем приобрел плоскую форму. На серебристой субстанции появился сложный узор. Прошло еще несколько минут, показалось даже, будто тэнч отдыхает, а затем как-то сразу отделившаяся от остальной массы часть приняла форму диска на кожаном ремешке. Диск был внешне в точности похож на часы, покоившиеся рядом с ним, или скорее, почти точно, как подметил Сет Морли. Он не был таким же блестящим — поверхность его была более матовой. Однако — даже это, по существу, было очень большим достижением.

Расселл присел на траву и стал рыться в карманах.

— Мне нужен сухой клочок бумаги, — сказал он.

— В моей сумке должна быть сухая бумага, — отозвалась Мэгги Уолш. Она достала из сумки и протянула ему небольшой отрывной блокнот.

— Вам нужна ручка?

— Ручка у меня есть. — Он неразборчиво записал что-то на верхнем листе блокнота. — Я записываю вопросы.

Закончив писать, он оторвал листок и прочитал вслух:

— Сколько нас умрет здесь, на Дельмаке-О?

Затем сложил листок и положил его перед тэнчем, рядом с уже лежавшими там двумя парами часов.

Выпятился еще один студнеобразный отросток и холмиком замер рядом с листком Расселла.

— Может быть, он просто продублирует листок с вопросом? — спросил Сет Морли.

— Не знаю, — ответил Расселл. — Сейчас увидим.

— Мне кажется, — сказал Игнас Тагг, — что вы совсем умом двинулись.

Смерив его взглядом, Расселл произнес:

— У вас весьма смутные представления, Тагг, о том, что такое «умом двинуться», а что такое — просто нормально мыслить.

— Вы хотите оскорбить меня? — лицо Тагга гневно вспыхнуло и стало темно-пунцовым.

Разрядку внесла Мэгги Уолш.

— Смотрите. Формируется дубликат листика.

Теперь прямо перед тэнчем покоились два сложенных листка бумаги. Расселл выждал еще несколько секунд, а затем, очевидно решив, что процесс дублирования завершился, взял оба листка, оба развернул и стал внимательно их изучать.

— Он все-таки ответил? — спросил Сет Морли. — Или просто продублировал вопрос?

— Он дал ответ. — Расселл передал ему один из листков бумаги.

Запись была краткой и простой, и совершенно недвусмысленной. «Вы отправитесь к себе домой и не увидите своих людей».

— Спросите, кто же наш враг?

— Ладно.

Расселл сделал еще одну запись и положил листок бумаги, снова сложив его, перед тэнчем.

— «Кто является нашим противником?» — сформулировал он содержание своего вопроса. — Так сказать, вопрос напрямик.

Тэнч точно таким же образом, как и в первый раз, выдал свой ответ. Расселл тотчас же поднял листок. Пробежав глазами, огласил вслух прочитанное:

— «Влиятельные круги».

— Это нам практически ни о чем не говорит, — заметила Мэгги Уолш.

— Очевидно, это все, что ему известно, — сказал Расселл.

— Спросите у него вот что, — предложил Сет Морли. — Что нам нужно делать?

Расселл записал вопрос, снова поместил бумажку с ним перед тэнчем и вскоре получил ответ. Снова не сразу стал его зачитывать вслух.

— Ответ очень длинный, — извиняющимся тоном произнес он.

— Чем подробнее, тем лучше, — заметил Уэйд Фрэйзер.

Расселл начал читать.

— «Задействованы тайные силы, ведущие вместе тех, у кого общие цели. Не следует противиться такому единению. Только тогда вы не совершите ошибок». — Он задумался. — Нам не следовало откалываться от остальных, нам семерым. Мы не должны были покидать поселок. Если бы мы там остались, мисс Берм была бы сейчас жива. Совершенно ясно, что с этого момента нам важно держаться так, чтобы каждый из нас был на виду у всех остальных…

Тут он запнулся, так как увидел, что от тэнча отделился еще один студнеобразный ломоть. Как и предыдущие, он превратился в сложенный листик бумаги. Расселл поднял его, развернул и прочитал.

— Это адресовано вам, — произнес он, передавая листок Сету Морли.

— «Человеку свойственно влечение к единению с другими, но те, кто его окружают, уже образовали тесную группу, вследствие чего он остается в изоляции. В этом случае ему следует стать союзником того, кто стоит в центре группы и кто может помочь ему получить доступ в этот закрытый для него круг лиц». — Сет Морли скомкал листок бумаги и швырнул его на землю. — Это, стало быть, Белснор, — произнес он. — Человек, который занимает центральное место в группе.

Что верно, то верно, отметил он про себя. Я здесь все еще посторонний и предоставлен самому себе. Но в каком-то смысле мы все почти в таком же положении. Даже Белснор.

— Возможно, тэнч имеет в виду меня, — сказал Расселл.

— Нет, — ответил ему Сет Морли. — Это Глен Белснор.

— У меня есть один вопрос, — произнес Уэйд Фрэйзер.

Он протянул руку, и Расселл передал ему ручку и бумагу. Фрэйзер записал вопрос очень быстро, затем, окончив писать, прочел его вслух: «Кем является и что из себя представляет человек, называющий себя Недом Расселлом?» — с этими словами он положил вопрос перед тэнчем.