Завоевателю преградаПоложена в долине той;Из камней и дерев громадаАргуну давит под собой.К аулу нет пути иного;И мыслят горцы: «Враг лихой!Тебе могила уж готова!»Но прямо враг идет на них,И блеск орудий громовыхДалеко сквозь туман играет.И Росламбек совет сзывает;Он говорит: «В тиши ночнойМы нападем на их отряды,Как упадают водопадыВ долину сонную весной…Погибнут молча наши гости,И их разбросанные кости,Добыча вранов и волков,Сгниют лишенные гробов.Меж тем с боязнию лукавойНачнем о мире договор,И в тайне местию кровавойОмоем долгий наш позор».
15
Согласны все на подвиг ратный,Но не согласен Измаил.Взмахнул он шашкою булатнойИ шумно с места он вскочил;Окинул вмиг летучим взглядомОн узденей, сидевших рядом,И, опустивши свой булат,Так отвечает брату брат:«Я не разбойник потаенный;Я видеть, видеть кровь люблю;Хочу, чтоб мною пораженныйЗнал руку грозную мою!Как ты, я русских ненавижу,И даже более, чем ты;Но под покровом темнотыЯ чести князя не унижу!Иную месть родной стране,Иную славу надо мне!..»И поединка ожидалиМеж братьев молча уздени;Не смели тронуться они.Он вышел – все еще молчали!..
16
Ужасна ты, гора Шайтан,Пустыни старый великан;Тебя злой дух, гласит преданье,Построил дерзостной рукой,Чтоб хоть на миг свое изгнаньеЗабыть меж небом и землей.Здесь три столетья очарован,Он тяжкой цепью был прикован,Когда надменный с новых скалСтрелой пророку угрожал.Как буркой, ельником покрыта,Соседних гор она черней.Тропинка желтая прорытаСлезой отчаянья по ней;Она ни мохом, ни кустамиНе зарастает никогда;Пестрея чудными следами,Она ведет… бог весть куда?Олень с ветвистыми рогами,Между высокими цветами,Одетый хмелем и плющом,Лежит полуобъятый сном;И вдруг знакомый лай он слышитИ чует близкого врага:Поднявши медленно рога,Минуту свежестью подышит,Росу с могучих плеч стряхнет,И вдруг одним прыжком махнетЧерез утес; и вот он мчится,Тернов колючих не боитсяИ хмель коварный грудью рвет:Но, вольный путь пересекая,Пред ним тропинка роковая…Никем незримая рукаЦаря лесов остановляет,И он, как гибель ни близка,Свой прежний путь не продолжает!..
17
Кто ж под ужасною горойЗажег огонь сторожевой?Треща, краснея и сверкая,Кусты вокруг он озарил.На камень голову склоняя,Лежит поодаль Измаил:Его приверженцы хотелиИдти за ним – но не посмели!
18
Вот что ему родной готовил край?Сбылись мечты! увидел он свой рай,Где мир так юн, природа так богата,Но люди, люди… что природа им?Едва успел обнять изгнанник брата,Уж клевета и зависть – всё над ним!Друзей улыбка, нежное свиданье,За что б другой творца благодарил,Всё то ему дается в наказанье;Но для терпенья ль создан Измаил?Бывают люди: чувства – им страданья;Причуда злой судьбы – их бытие;Чтоб самовластье показать свое,Она порой кидает их меж нами;Так, древле, в море кинул царь алмаз,Но гордый камень в свой урочный часЕму обратно отдан был волнами!И детям рока места в мире нет;Они его пугают жизнью новой,Они блеснут – и сгладится их след,Как в темной туче след стрелы громовой.Толпа дивится часто их уму,Но чаще обвиняет, потому,Что в море бед, как вихри их ни носят,Они пособий от рабов не просят;Хотят их превзойти, в добре и зле,И власти знак на гордом их челе.
19
«Бессмысленный! зачем отвергнул тыСлова любви, моленья красоты?Зачем, когда так долго с ней сражался,Своей судьбы ты детски испугался?Всё прежнее, незнаемый молвой,Ты б мог забыть близ Зары молодой,Забыть людей близ ангела в пустыне,Ты б мог любить, но не хотел! – и нынеКартины счастья живо пред тобойПроходят укоряющей толпой;Ты жмешь ей руку, грудь ее <и> плечиЦелуешь в упоеньи; ласки, речи,Исполненные счастья и любви,Ты чувствуешь, ты слышишь; образ милый,Волшебный взор – всё пред тобой, как былоЕще недавно; все мечты твоиТак вероятны, что душа боится,Не веря им, вторично ошибиться!А чем ты это счастье заменил?»Перед огнем так думал Измаил.Вдруг выстрел, два и много! – он вскочилИ слушает, – но всё утихло снова.И говорит он: «Это сон больного!»
20
Души волненьем утомлен,Опять на землю князь ложится;Трещит огонь, и дым клубится, —И что же? – призрак видит он!Перед огнем стоит спокоен,На саблю опершись рукой,В фуражке белой русский воин,Печальный, бледный и худой.Спросить хотелось Измаилу,Зачем оставил он могилу!И свет дрожащего огня,Упав на смуглые ланиты,Черкесу придал вид сердитый:«Чего ты хочешь от меня?» —«Гостеприимства и защиты! —Пришлец бесстрашно отвечал, —Свой путь в горах я потерял,Черкесы вслед за мной спешилиИ казаков моих убили,И верный конь под мною пал!Спасти, убить врага ночногоРавно ты можешь! не боюсьЯ смерти: грудь моя готова.Твоей я чести предаюсь!» —«Ты прав; на честь мою надейся!Вот мой огонь: садись и грейся».
21
Тиха, прозрачна ночь была,Светила на небе блистали,Луна за облаком спала,Но люди ей не подражали.Перед огнем враги сидят,Хранят молчанье и не спят.Черты пришельца возбуждалиУ князя новые мечты,Они ему напоминалиДавно знакомые черты;То не игра воображенья.Он должен разрешить сомненья…И так пришельцу говорилНетерпеливый Измаил:«Ты молод, вижу я! за славойПривыкнув гнаться, ты забыл,Что славы нет в войне кровавойС необразованной толпой!За что завистливой рукойВы возмутили нашу долю?За то, что бедны мы, и волюИ степь свою не отдадимЗа злато роскоши нарядной;За то, что мы боготворим,Что презираете вы хладно!Не бойся, говори смелей:Зачем ты нас возненавидел,Какою грубостью своейПростой народ тебя обидел?»
22
«Ты ошибаешься, черкес! —С улыбкой русский отвечает, —Поверь: меня, как вас, пленяетИ водопад, и темный лес;С восторгом ваши льды я вижу,Встречая пышную зарю,И ваше племя я люблю:Но одного я ненавижу!Черкес он родом, не душой,Ни в чем, ни в чем не схож с тобой!Себе иль князю ИзмаилуКлялся я здесь найти могилу…К чему опять ты мрачный взорМохнатой шапкой закрываешь?Твое молчанье мне укор;Но выслушай, ты всё узнаешь…И сам досадой запылаешь…
