2. Если бы магнетизм не был бы нематериальной субстанцией, тогда любое практически не содержащее пор тело, помещенное между магнитом и притягиваемым объектом, препятствовало бы, по крайней мере, до некоторой степени прохождению магнитного потока, чего не наблюдается. Если бы магнетизм был очень тонкой или разреженной формой материи, и если бы таким образом его проникновение через другие материальные тела зависело от их чувственно невоспринимаемых пор, тогда, очевидно, некоторая разница в свободе его проникновения и в соответствующей силе притяжения удаленного магнита было бы результатом большого различия в пористости разнообразных тел, подвергнутых испытанию, как это было бы например в случае ветра, дующего через проволочную сетку с ячейками большего или меньшего размера, и соответственно оказывающую ему большее или меньшее сопротивление. Тогда как в случае этой магнетической субстанции нет никакой разницы в каких-либо результатах проявления энергии механического перемещения удаленного кусочка железа, сколько бы практически лишенных пор пластинок стекла, резины или каких-либо других материальных тел не помещалось между ними, или же в том случае, когда не было никакой иной субстанции, кроме воздуха, или же когда опыт проводится в полном вакууме. Перемещение совершается всегда с совершенно одинаковой силой и передвигает подвешенный кусочек железа на одинаковое расстояние в каждом и во всех случаях, какими бы точными и тонкими ни были бы инструменты, которыми проводится исследование и измерение.

Несомненно, что на вышеприведенные пассажи невозможно дать ответ. Что касается магнетической силы, или флюида, то субстанциалисты несомненно доказали свою правоту, и их триумф должен с радостью приветствовать каждый оккультист. Невозможно понять, каким образом феномен магнетизма – земного или животного – может быть объяснен иначе, чем посредством признания материального, или субстанциального, магнетического флюида. То, что это так, не отрицают даже некоторые ученые – например, Гельмгольц, который верит, что электричество должно быть столь же атомическим, сколь и материя (Гельмгольц, «Фарадеевы лекции»). И хотя наука и готова отделить силу от материи, каким образом она сможет поддерживать свою позицию в дальнейшем.

Но мы не обладаем такой же уверенностью относительно некоторых других сил – так же, как и связанных с ними действий, – и эзотерическая философия нашла бы легкое возражение каким-либо предположениям субстанциалистов – например, в отношении звука. И так как настанет день, когда новая теория, безусловно, восстанет против оккультизма, поэтому было бы полезно сразу же предусмотреть их возражения и расстановку сил.

Выражение «нематериальная субстанция», использованное выше в отношении магнетизма, весьма странно, и кроме того оно противоречит само себе. Если вместо того, чтобы говорить, что «магнетизм… это не только реальная субстанциальная сущность, но абсолютно нематериальная субстанция», автор относил бы это определение к свету, звуку и любой другой силе, мы не сказали бы ничего иного, кроме того, что прилагательное «сверхчувственный» было бы лучше приложимо к какой-либо силе, чем слово «нематериальный». [692] Но сказать это о магнетическом флюиде неправильно, так как это сущность, ясно воспринимаемая любым ясновидящим, как в темноте – в случае одического излучения – так и на свету – когда действует животный магнетизм. Флюид, пребывающий в сверхчувственном состоянии, все же является материей, и не может быть «нематериальным», и это выражение сразу же становится нелогичным, так как является софизмом. В отношении других сил – если «нематериальными» называть лишь те силы, которые объективны, но находятся за границами наших нынешних обычных органов восприятия или чувств, это совершенно правильно; но когда бы субстанциалисты ни обозначали что-либо таким словом, мы, оккультисты и теософы, сомневаемся относительно формы, в которой они его употребляют. Субстанция, как говорят нам философские словари и энциклопедии, это то, что лежит в основании внешних феноменов; субстрат; постоянный субъект или причина феноменов, материальных или духовных; то, что является носителем свойств; то, что реально, в отличие от того, что лишь видимо, – особенно в этом мире майи. Короче говоря, это – реальная, и единственно реальная сущность. Но оккультные науки, хотя и называющие субстанцию ноуменом всякой материальной формы, истолковывают этот ноумен как все же материальный – но только на ином плане. То, что является ноуменом для нашего человеческого восприятия, является материей для восприятия дхиан коганнов. Согласно объяснению нашего ученого брата-ведантиста, Т. Субба Роу, мулапракрити, первый универсальный аспект Парабрахма, его космическое покрывало, сущность которого для нас непостижима, – для ЛОГОСА «так же материальна, как какой-либо предмет материален для нас» («Комментарии к Бхагаватгите»). Поэтому, никакой оккультист не назовет субстанцию «нематериальной» in esse [по существу].

Субстанция – это термин, в различных случаях вводящий в заблуждение. Мы можем назвать наше тело, или обезьяну, или камень, так же как и любой другой предмет – «субстанциальным». Поэтому мы скорее называем «сущностью» материю тел таких субъектов – сверхчувственных существ, в существование которых мы верим, но которых наука и ее поклонники рассматривают как суеверие и бессмыслицу, называя выдумками как «личного» бога и ангелов христиан, так и наших дхиан коганов, или девов, «планетарного человека», гениев и так далее у каббалистов и оккультистов. Но последние никогда не помышляли о том, чтобы называть свет, звук, теплоту, силу трения и т. д. – «сущностями», как это делают субстанциалисты. Они определили бы такие силы как чисто нематериальные воспринимаемые действия – вовне, субстанциальных и эссенциальных ПРИЧИН – внутри: в окончательном итоге которых, или в самом источнике, пребывает БЫТИЕ, чья сущность видоизменяется в зависимости от элемента, [693] к которому оно принадлежит (См. «Монады, боги и атомы» в I томе «Тайной доктрины», кн. 2). И нельзя смешивать душу с СИЛАМИ, которые существуют на совершенно ином уровне восприятия. Поэтому теософа возмущает то, что субстанциалисты столь нефилософично помещают душу среди сил.

Приведя, как он сообщает читателям, «обоснование своих аргументов к точным аналогиям, существующим в природе», редактор «Scientific Arena» в статье, озаглавленной «Научное доказательство будущей жизни», продолжает следующим образом:

Если принципы субстанциализма верны, тогда, как это было показано, каждая из известных науке сил или форм энергии должна быть субстанциальной сущностью. В дальнейшем мы намерены показать, что если некая форма силы убедительно продемонстрировала свое субстанциальное или объективное существование, было бы отступлением от здравого смысла и логики не наделить все остальные силы или создающие феномены причины в природе такой же субстанциальной сущностью. Но если бы какой-либо вид физической силы, или одна единственная создающая феномены причина – такая как теплота, свет, или звук – могла бы проявить себя простым движением материальных частиц, а не субстанциальной сущностью, тогда при помощи разумной аналогии и гармоничного единообразия законов природы, все остальные силы или производящие феномены причины, будь они физическими, витальными, ментальными или духовными, должны были бы попасть в ту же самую категорию как не обладающие сущностью виды движения материальных частиц. Однако, в таком случае это привело бы к тому, что душа, жизнь, разум, или дух, столь удаленные от бытия субстанциальные сущности, которые могут создать основу для надежды на бессмертное существование после данной жизни, должны были бы в соответствии с материализмом, считающим их простым движением частиц мозга и нервов, прекратить свое существование, как только такие физические частицы прекратят свое движение в результате смерти.

ДУХ – это «субстанциальная сущность»!! Безусловно, в данном случае субстанциализм не может сколько-нибудь серьезно претендовать на право называться философией. Но дочитаем доказательства до конца. Мы обнаруживаем справедливую и правомерную атаку на материализм, которая оканчивается тем же самым нефилософским утверждением!..

Исходя из вышеприведенного утверждения наиболее заметных положений материалистической науки, так как они направлены против существования души после смерти, мы делаем логичный вывод о том, что никакой христианский философ, который признает общепринятые доктрины о звуке, свете и теплоте как лишь о видах молекулярного движения, никогда не сможет ответить на аналогичные рассуждения материалиста против бессмертия человека. Никакой иной способ видения, на чем мы столь часто настаивали, не может успешно выдвинуть против таких материалистических рассуждений или настроений какое-нибудь возражение на этот великий аргумент Геккеля и Гексли, направленный против души как сущности и ее возможного существования отдельно от тела, кроме учения субстанциализма, которое последовательно утверждает, что душа, жизнь, разум и дух – это необходимым образом субстанциальные силы или сущности, исходя из аналогий физической науки, а именно, субстанциальной природы всех физических сил, включая притяжение, электричество, магнетизм, трение, звук, свет, теплоту, и так далее.

Эта непоколебимая позиция субстанциализма, проистекающая из логической аналогии, основанная на гармонизирующем единообразии природных законов и сил, образует бастион субстанциальной философии и согласно природе вещей должна навсегда установить неприступную башню системы этого учения. Если здание субстанциализма, построенное и укрепленное таким образом, будет захвачено и разграблено силами материализма, тогда наши труды за многие годы, очевидно, сведутся к нулю. Скажите, если вам угодно, что армии субстанциалистов таким образом сжигают за собой мосты. Это так. Мы предпочитаем смерть капитуляции или отступлению; ибо если эта фундаментальная позиция не может устоять против объединенных сил наших врагов, тогда все пропало, материализм одержал победу, и смерть – это полное уничтожение человеческой расы. Поэтому здесь, внутри этой главной цитадели принципов, мы должны закрепиться, чтобы спастись или погибнуть, и здесь, окруженные алмазной стеной, мы храним все свои сокровища и военные запасы, и если агностическая орда материалистической науки надеется овладеть ими, пусть они направят против нее огонь своей самой тяжелой артиллерии…

Как странно, что тогда, когда сами материалисты, понимая безнадежность своего положения, столь охотно используют истинные плоды аналогического аргумента, основанного на субстанциальной природе физических сил, мы обязаны убеждать мнимых субстанциалистов, предоставляя им аргумент за аргументом для того, чтобы доказать им, что они вовсе не являются субстанциалистами в истинном смысле этого слова, до тех пор, пока они оставляют одну-единственную природную силу или одну-единственную создающую феномены причину в природе за пределами всей категории субстанциальных сущностей!