Я повесил автомат на плечо:

— Спасибо. Разрешите мне присесть?

— Садись, чего ж не разрешить.

Я присел к костру. Мне казалось, что я сто лет не видел столько людей. Так странно, вроде бы еще вчера я шел в команде, потом встретил Змея, но теперь ощущения складывались совершенно другие. Впервые за долгое время меня не пытались убить.

— Расскажите, что происходит в этом районе? — начал я, — слушаете ли вы «Обратную сторону реальности»? Используете ли «Итаки»?

— А, так ты от Эдда, — улыбнулся первый мужчина, который заговорил со мной, будем знакомы, я — Алекс, а вот это Никита и Максим, и конечно Владлен Тигрыч.

Я кивнул в знак приветствия:

— Ну а я Сергей, — сказал я, улыбнувшись.

Как давно я не произносил своего имени, и как сложно мне удалось выговорить его теперь, не запнувшись, ведь Беса мог быть объявленным в розыск, или просто объявлен предателем, сумасшедшим, или вроде того, я не знал наверняка, поэтому опасался.

Старая сталкерская мудрость гласит — не говори своего имени в Зоне, иначе она услышит, и не выпустит тебя никогда. Я сказал. Что ж, отступать теперь некуда. Да и не та ситуация была сейчас.

Никита и Максим рассказали мне, что не смогли получить эвакуационный талоны на всех членов своих семей, и остались на свой страх и риск в городе. Сейчас, после того, как группа военных вошла в город — стало легче с оружием и едой. Говорят, запустили небольшую хлебопекарню на «итаках», так же военные помогли наладить водопровод, не везде, конечно, но дело движется. Если бы не выбросы, которые каждый раз перекраивают карту новой столицы — было легче жить, однако «итаки» тоже как оказалось не лыком шиты, держат, и кажется, они того от выбросов подзаряжаются. Думаем, что скоро все более ли менее устаканиться. Дело идет к выборам главнокомандующего. В условиях тотальной угрозы, понятно, что милитаризация будет главным упором руководителя новой Москвы.

Я улыбнулся. Все понятно, логично и предсказуемо. Мне помогли пробраться на крышу, здесь было дымно, почему-то пахло горелым хлебом и кислой капустой. Я пожелал удачи защитникам сей цитадели, и продолжил путь, на всякий случай, кидая болтики впереди себя. Мой внутренний детектор аномалий подсказывал мне, что аномалий здесь не наблюдается, однако я все же включил ПДА на двадцать секунд, чтобы убедиться в том, что чутье меня не подводит. Я был практически прав, но на самом краю ПДА мелькнула красная точка. Показалось? Сбой? Быть того не может. Несмотря на то, что искажения воздуха не были мною замечены, я дал короткую очередь, предварительно переключив режим огня. На меня с ревом кинулся кровосос, растопырив уродливые руки. Он уверено уходил с траектории огня, я выровнял автомат, уставившись на прицел, мысленно произнес «убей!». Ощущение было ни с чем не сравнимым, как будто бы дуло само выровнялось и пули легли точно в голову мутанту, он откинулся назад, заревел, по инерции тело еще какое-то время продолжало двигаться, пока не перевалилось через парапет.

Раздался странный звук, похожий на «хлюп». Я подошел к краю крыши, глянул вниз, кровосос попал точно в карусель и разрядил ее. Змей ошарашено поднял глаза, я показал ему большой палец, не знаю, видел он, или нет.

Встретились мы у последнего подъезда вполне благополучно.

— Ты что и десяти минут не можешь не убивать кого-то? — подчеркнуто раздраженно сказал он.

— Так получилось.

— Конечно… ладно, нам совсем немного осталось, теперь как раз придется держаться тех самых мест, откуда льется рукотворная зыбь. На тебя теоретически может кто-то да охотиться, чем ближе к центру, тем активнее передатчики. Я бы рекомендовал тебе сменить свой ПДА, — Змей протянул мне артефакт, который выдала карусель, когда в нее попал кровосос. Да он был прав, Душа является редким артефактом образующийся в аномалии карусель. Представляет собой желтовато-красное блестящее образование из спрессованных и причудливо изогнутых полимеризированных остатков растений, почвы и костей. У сталкеров существует поверье, что в этом артефакте заключены души погибших в аномалии людей. При ношении артефакта на поясе, неким мистическим образом, в течении нескольких секунд полностью восстанавливается здоровье человека и останавливаются любые кровотечения. В тоже время ухудшается выносливость и устойчивость к пси-атаке менталов. Также сталкеры отмечают забавный факт, когда носишь на поясе этот артефакт, постоянно хочется есть. Цена продажи очень высокая. Но вот вопрос, кому в теперешней Москве можно сбагрить артефакт, да еще в обмен на него получить новый ПДА?

Ответ не заставил себя долго ждать, к моему вящему удивлению, и насмешливому выражению лица Змея. Когда мы готовились пересечь Новоандреевский мост мы услышали, как мегафон вещал на всю округу: «Товарищи выжившие, приходите на милитари! Здесь восстанавливающаяся из руин Россия в лице клана «Патриот» поможет вам выжить. Вы будете обеспечены работой и круглосуточной охраной. Свободные сталкеры, военсталы и вчерашние криминализированные элементы, всем нам дан еще один шанс! Бродяги, пополните запасы провизии, обменяйте и почините свое оружие. Мы рады любым новостям!».

— Началось… посбиваются в стаи… — сплюнул Змей.

Я пожал плечами, нам обязательно нужно было наведаться на эту базу, расположенную на Лужнецкой набережной у самого третьего транспортного кольца. Другого шанса заиметь ПДА у меня могло и не появиться.

Зайдя во двор, мы увидели нехарактерную картину. Здесь стояло с десятка два разномастных машин, переоборудованных во что-то более удобное и надежное для перемещения по Зоне. Был здесь даже армейский БТР, не скажу, какой точно модификации, но не особо старый на вид.

Я предусмотрительно убрал автомат, подумав на пару минут, что мы теряем драгоценное время. Моя ли была эта мысль, или волнение Сыча столь явно передавалось мне теперь?

Скинув информацию на флешку, я незаметно выкинул свой ПДА в какие-то кусты, и мы решительным шагом направились к зданию с надписью, сделанной наспех на куске ржавой жести фосфорицирующим баллончиком: «Универмаг Вперед Патриот!».

Что ж, вперед, так вперед. Я зашел в здание. Оно было не высоким, и почти без окон. Странное дело, как будто бы не было в Москве столько оружие, да и хулиганья, а практически все дома были лишены стекол. Это традиция такая? Или первая печать смерти, ложащаяся на город или дом?