Александр Мень. Христианство (лекция)
Лекция 8 сентября 1990 г.
...Итак, мы с вами идем к завершению нашего путешествия по
эпохам, по кругам миросозерцаний. И мы подошли к вершине, к
тому сверкающему горному леднику, в котором отражается солнце и
который называется -- христианством.
Конечно, христианство бросило вызов многим философским и
религиозным системам. Но одновременно оно ответило на чаяния
большинства из них. И самое сильное в христианской духовности
– - именно не отрицание, а утверждение, охват и полнота.
Если буддизм был пронизан страстным стремлением к
избавлению от зла, стремлением к спасению (Будда говорил, что
как воды морские пропитаны солью, так и его учение -- дхарма --
проникнуто идеей спасения), то эта жажда спасения, обетование
спасения присущи и христианству, Новому Завету.
Если в исламе есть абсолютная преданность человека Богу,
который является суверенным властелином космоса и человеческой
судьбы, то это самое мы находим и в христианстве.
Если в китайском миросозерцании небо -- Цянь -- является
чем-то ориентирующим человека в жизненных вещах, даже в
мелочах, в различных оттенках традиций, то и это есть в
христианстве.
Если брахманизм (современный индуизм) говорит нам о
многообразных проявлениях Божественного, то и это есть в
христианстве.
Если, наконец, пантеизм утверждает, что Бог во всем, что
он, как некая таинственная сила, пронизывает каплю, каждый атом
мироздания, -- то христианство и с этим согласно, хотя оно не
ограничивает воздействие бога только этим пантеистическим
всеприсутствием.
Но мы бы ошиблись с вами, если бы считали, что
христианство явилось как некая эклектика, которая просто
собрала в себе все элементы предшествующих верований. В нем
проявилась колоссальная сила чего-то нового. И это новое было
не столько в доктрине, сколько в прорыве иной жизни в нашу
обыденную жизнь. Великие учителя человечества -- авторы
"Упанишад", Лао-цзы, Конфуций, Будда, Мохаммед, Сократ, Платон
и другие -- воспринимали истину как вершину горы, на которую
они поднимаются с величайшим трудом.
И это справедливо. Потому что истина -- не та вещь,
которая дается легко в руки, она действительно похожа на
высокую гору, куда надо восходить: тяжело дыша, карабкаясь по
уступам, порой оглядываясь назад, на пройденный путь, и
чувствуя, что впереди еще крутой подъем.
Я никогда не забуду замечательных слов, которые сказал
простой гималайский горец, шерп по национальности, по имени
Тэн-синг, который восходил на Эверест вместе с англичанином
Хиллари. Он говорил, что к горам надо приближаться с
благоговением. Так же -- и к Богу. Действительно, горы требуют
особого настроя душевного, чтобы понять их величие и красоту.
Истина закрывается от тех людей, которые идут к ней без
благоговения, без готовности идти вперед, несмотря на
опасности, пропасти и расселины. Восхождение -- такова история
человечества.
Вы легко мне возразите: а сколько было ступеней, ведущих
вниз? Да, конечно. И на первый взгляд, ступеней, ведущих вниз,
больше. Людей, которые падали и катились вниз, в бездну,
больше. Но для нас важно, что человек все-таки поднимался в эти
надоблачные вершины. И он тем и велик, человек, что он способен
был подняться туда, где, как говорил Пушкин, "соседство Бога",
в горы умственных и духовных созерцаний. Человек имеет две
родины, два отечества.
Одно отечество -- это наша земля. И та точка земли, где ты
родился и вырос. А второе -- это тот сокровенный мир духа,
который око не может увидеть и ухо не может услышать, но
которому мы принадлежим по природе своей. Мы дети земли -- и в