— Не вешайте трубку. — Он передал ей телефон. — Вот, скажи им, что тебе надо и где ты живешь.

— Зачем?

— Потому что, если я им это скажу, они через пять минут все забудут, и так и не покинут поместье. Мне всегда требуется посредник, обычно это бывает Эш, Крис, или мой друг Талон, чтобы передать им мои указания, или приходится посылать письмо по электронке. А в данный момент, e-mail или SMS займут слишком много времени.

Он что, серьезно?

— Я могу поехать с ними, — предложила Кэт, отложив книгу в сторону. — Я точно знаю, чем она пользуется, и хочу прихватить кое-что из своих вещей.

Вульф изменил содержание сообщения для своей охраны, а затем заставил Кассандру повторить каждое его слово.

Закончив разговаривать с охраной, она повесила трубку. Господи Боже, а она-то думала, что это у нее жизнь — полная лажа.

— Так ты утверждаешь, что люди не могут запомнить даже разговор с тобой?

— Да, никогда.

— Тогда как же ты держишь Криса под контролем? Разве он не может просто сказать им, что ты разрешил ему уйти?

Вульф засмеялся:

— Потому что любой приказ, касающийся безопасности Криса, должен сначала подтвердить Эш, и Крис знает это. Служба охраны никогда не двинется с места без прямого приказа от Эша.

Ого, а парень-то суров.

Кэт слабо улыбнулась Кассандре, пока та принимала у Вульфа вещи, которые он доставал из комода.

— Я рада, что в этот раз ты так хорошо с этим справилась. И Вульф тоже. Это существенно облегчает ситуацию.

Кассандра кивнула. Действительно, так и есть.

Если бы только Вульф смог так же легко принять ее наследственность, как он принял ребенка. Хотя, к чему это, если она обречена умереть?

Возможно, это лучший способ справиться с обстоятельствами. Так он не будет по ней скорбеть.

«Нет», — произнес голос в ее голове. Она хочет от Вульфа большего. Она хочет того, что они разделили в ее снах.

Перестань быть эгоисткой.

Кассандра проглотила ком, вставший в горле от этой мысли. Все верно. Милосерднее держаться подальше от Вульфа. Последнее, чего она хотела, это знать, что он будет оплакивать ее.

Чем меньше людей будет скорбеть о ней, тем лучше. Одна мысль о том, что ее смерть причинит близким людям такую же боль, как смерть матери и сестер — ей, была ненавистна Кассандре. Не прошло ни единого дня, чтобы она не вспоминала о них. Чтобы какая-то часть ее не страдала от осознания того, что она никогда больше их не увидит.

Как только футболка и штаны от спортивного костюма оказались у нее в руках, Вульф повел девушку за собой через дом. Аура мощи, исходящая от этого мужчины, затрагивала что-то глубоко внутри нее. Прежде она и представить себе не могла подобных ощущений.

— Знаешь, у тебя тут ничего себе местечко, — заметила девушка.

Охотник огляделся, словно какое-то время не замечал, что его окружало.

— Спасибо. Дом был построен в конце девятнадцатого столетия прапрабабушкой Криса. У нее было пятнадцать сыновей, и она хотела иметь достаточно пространства, чтобы вырастить их и внуков. — Всякий раз, когда он говорил о своей семье, в его голосе появлялась нежная нотка. Было очевидно, что он очень любил каждого из них.

— Так что же с ними произошло, как Крис остался единственным?

Его глаза потемнели от грусти, и сердце Кассандры заныло, ощутив его скорбь.

— Старший сын утонул на «Титанике» вместе с несколькими своими кузенами и дядей. Эпидемия инфлюэнцы (гриппа, прим. перев.) в 1918-ом году унесла еще троих, а двоих сделала бесплодными. Война забрала еще четверых. Двое умерли детьми, один погиб совсем молодым в результате несчастного случая на охоте. Двое других, Стивен и Крейг, женились. У Стивена было две дочери и сын. Сын погиб во время Второй Мировой, а одна из дочерей скончалась от болезни в десятилетнем возрасте, другая умерла при родах, так и не сумев разродиться.

Его слова и боль, звучавшая в его голосе, заставили Кассандру содрогнуться. Было так очевидно, что он нежно любил каждого из членов своей семьи.

— У Крейга было четверо сыновей. Один погиб во Второй Мировой, другой умер младенцем, третий погиб в автокатастрофе вместе со своей женой, а оставшийся стал дедом Криса.

— Мне очень жаль, — сказал она, сочувственно прикоснувшись к его руке. Не удивительно, что он так рьяно охраняет Криса. — Удивительно, как ты отпустил на войну столь многих.

Вульф накрыл ее руку своей. Выражение его глаз свидетельствовало о том, насколько он благодарен ей за понимание.

— Поверь мне, я пытался их остановить. Но не так уж много можно сделать, чтобы удержать упрямого мужчину дома. Я, наконец, понял, что чувствовал мой отец, когда мы с Эриком покинули дом против его желания.

— Но ты не понимаешь, почему твоя мать отказалась радушно принять тебя дома.

Он едва не споткнулся, услышав эти слова.

— Как ты узнала?