— Значит, вы направили на людей незаряженный бластер?

— Бластер мне нужен только для того, чтобы выполнять роль детектива, — ответил Р.Дэниел. — Однако если бы меня снабдили настоящим заряженным бластером, я мог бы случайно причинить вред человеку, что, разумеется, немыслимо. Я бы вовремя объяснил вам все это, но вы сердились и не хотели меня выслушать.

Бейли невидящим взглядом уставился на бластер, который все еще держал в руке, и тихим голосом сказал:

— Теперь, кажется, все, доктор Джерригел. Благодарю вас за помощь.

Бейли послал за завтраком, но когда его принесли (рулет с дрожжевым орехом и довольно экстравагантный ломтик жареного цыпленка на крекере), он даже к нему не притронулся.

Мрачные мысли в хаотическом беспорядке проносились в его мозгу. На его длинном лице застыло угрюмое выражение.

Он как бы жил в нереальном мире, жестоком, вывернутом наизнанку мире.

Как это могло случиться? Недавние события тянулись за ним наподобие кошмарного сна, начиная с того момента, как он вошел в кабинет Джулиуса Эндерби и внезапно погрузился в пучину убийств и роботехники.

Господи! А ведь прошло только двое суток.

Он упорно искал разгадку в Космотауне. Дважды обвинил в убийстве Р.Дэниела: в первый раз как человека, подделывающегося под робота; во второй — как несомненного робота; и дважды его обвинение рассыпалось в прах.

Теперь он вынужден отступать. Хочет он этого или не хочет, ему придется заняться Нью-Йорком. А с прошлой ночи он не может отважиться на это. Его мозг осаждают недвусмысленные вопросы, но он отказывается их слышать, не в силах, наконец. Иначе придется ответить на них, и тогда… О боже, как страшится он этих ответов!

— Лайдж! Лайдж! — Кто-то тряс его за плечо.

— В чем дело, Фил? — спросил Бейли очнувшись.

Филипп Норрис, детектив класса С-5, сел, положил руки на колени и подался вперед, вглядываясь в лицо Бейли.

— Что с тобой? Наркотиков наглотался? Сидишь тут с открытыми глазами, а у самого вид, как у покойника.

Он взъерошил свои редеющие светлые волосы, а его близко поставленные глаза алчно поглядывали на стынущий завтрак Бейли.

— Цыпленок! — сказал он. — Скоро его будут давать только по рецепту врача.

— Угощайся, — сказал невыразительно Бейли.

Приличия взяли верх, и Норрис ответил:

— Не стоит, я через минуту иду обедать. Ешь сам… Слушай, что у тебя за делишки с шефом? — спросил он нарочито небрежным тоном.

— Какие делишки?

— Не прикидывайся. Ты знаешь, о чем речь. С тех пор как он вернулся, ты словно поселился у него. В чем дело? Наклевывается повышение?

Бейли нахмурился и почувствовал, как с упоминанием о служебных дрязгах к нему возвращается чувство реальности. У Норриса примерно такой же стаж, как у него, и не мудрено поэтому, что он ревностно следит за всякими признаками предпочтения, оказываемого начальством Бейли.

— Что ты, какое там повышение! — сказал Бейли. — Все это ерунда. А что касается комиссара, то я бы с радостью уступил его тебе. Забирай, ради бога!

— Ты неверно меня понял, — сказал Норрис. — Пусть тебя повышают, мне все равно. Но если у тебя с шефом дела на мази, почему бы не помочь мальчонке?

— Какому еще мальчонке?

Ответа на это не потребовалось. Из какого-то укромного угла комнаты вышел, шаркая ногами, Винсент Бэррет, тот самый юноша, которого уволили ради Р. Сэмми. Он нервно мял в руках свою кепку, и на его скуластом лице появилось подобие улыбки.

— Здравствуйте, мистер Бейли.

— А, привет, Вине. Как дела?

— Неважно, мистер Бейли.

Он жадно оглядывался по сторонам.

“Конченый человек, — подумал Бейли, — живой труп… деклассированный”.

Внезапно у него пронеслась гневная мысль (он с трудом сдержался, чтобы не выразить ее вслух): “Что ему от меня-то нужно?”

— Мне очень жаль, малыш, — сказал он. Что он мог еще сказать?

— Я все думаю… может, что подвернется.

Норрис придвинулся к Бейли и сказал ему на ухо:

— Кто-то должен положить этому конец. Теперь собираются уволить Чень-ло.

— Что?

— Неужто не слышал?

— Нет. Черт побери, у него же С-3. Десять лет службы за спиной.

— Что верно, то верно. Но его работу может делать машина с ногами. Кто следующий?

Молодой Винс Бэррет не прислушивался к шепоту. Погруженный в свои мысли, он сказал:

— Мистер Бейли?

— Да, Винс?

— Знаете, что говорят? Говорят, Лирана Миллейн, танцовщица субэтерикса, вовсе не человек, а робот.