А время поджимало — дело шло к рассвету. И тут открылась поляна и на ней — добротное кирпичное здание с многочисленными пристройками.

Поползли, чтобы разглядеть поближе, что же там делается.

— А немцев здесь до пропасти! — толкнул меня Ситников.

— Да, тут поживиться трудно...

Во дворе стояло несколько крытых машин. Подъехал мотоциклист, соскочил с сиденья и, придерживая рукой полевую сумку, побежал по ступенькам к парадной двери. Изредка негромко окликали часовые. Несколько солдат катили по двору бочку к грузовикам...

На фоне костра отчетливо выделялась походная кухня. Повар, помешивая длинным черпаком в котле, отворачивался от дыма.

Тюкал топор — неторопливо, размеренно...

Алешин потянул носом воздух.

— Чувствую, время к завтраку идет. Может, полоним этот пищеблок?

— Смотри, чтобы тебе здесь розовую юшку из носа не пустили,— тут же откликнулся Бублий.

Раздался лай овчарок. Надо уносить ноги. Обошли господский дом и снова углубились в лес.

Разведчики, вытянувшись ленточкой, шли на север, в сторону Бага. Сколько уже километров отмахали, а «языком» и не пахнет!

Вдруг кто-то зацепился, упал, подмяв куст. Поднялся, держа в руке... провод.

— Товарищ лейтенант, смотрите...

Я сразу определил — это линия связи. По ней и пошли вперед, пока снова не оказались на кромке полянки.

— Багаев! Отведи людей назад и спрячьтесь. А ты, Алексей, возьми «ухо» (трофейный аппарат), подключи его к проводу. Может, удастся что-нибудь подслушать.

Переводчик достал булавку, и при свете моего фонарика начал подключаться. Прошло несколько минут напряженного ожидания.

Алексей, прикрыв рукой микрофон, шепнул:

— Болтовня.

— А, ну их!

Финкой перерезал провод, снял с концов изоляцию. Алексей недоуменно на меня посмотрел.

Стал то соединять, то разъединять провод. Пусть гансы побесятся.

Потом срастил концы, обратился к Алексею:

— А теперь начальственным тоном отбрей болтунов, чтобы у них коленки задрожали.

Переводчик понял, что от него требуется, и разразился такой бранью в адрес невидимых абонентов, что мне самому захотелось стать по стойке «смирно»...

Я снова разъединил провода. Теперь оставалось только ждать — ведь должен же кто-то выйти на проверку поврежденной линии! Но с какой стороны? От дома или с тыла?.. На всякий случай приказал Алешину и Ситникову скрутить второго «ремонтника» — немцы ходили устранять повреждения парами. Ну, а первого возьмем, как говорили в Одессе, без шума и пыли, аккуратно. В общем предусмотрели все варианты.

«Гости» что-то запаздывали. Посматривая на часы, наливался злостью: где же ваша дисциплина, хваленая пунктуальность, господа?

И вдруг на поляне замаячили две фигуры. Впереди идущий связист поднимал телефонный шнур, светил фонариком, чтобы не прозевать порыв, постоянно оборачивался к своему напарнику, что-то бубнил.

Наступил момент и нам вступить в игру.

Алексей, держа в руках концы провода, набросился на первого гитлеровца с ефрейторскими нашивками. Мол, начальство требует связь, а они дрыхнут в господском доме. (Там, как мы узнали, находилась какая-то особая комендатура.) Ефрейтор Май невнятно оправдывался, вытирая испарину со лба...

В это время кто-то из разведчиков нечаянным движением привлек внимание второго немца. Тот насторожился, обернулся, положил руки на автомат. Не мешкая, я ударил ефрейтора носком сапога по подколенным сухожилиям и повалил наземь. От боли тот раскрыл рот, и Алексей быстро запихнул в него кляп.

В это время Алешин с Ситниковым обезоружили второго немца.

На всякий случай связь гитлеровцам мы дали, а Алексей четко доложил, что кабель случайно разорван артиллерийским тягачом. При этом с противоположного конца мы узнали довольно важное сообщение — «южнее Бага идут вражеские танки».

В данной ситуации пришлось отступить от железного правила: разведчик никогда не возвращается той дорогой, по которой идет в поиск. Время настолько поджимало, что пришлось поневоле идти к тому месту, где засело немецкое охранение. Путь опасней, но короче.

К счастью, все закончилось благополучно — обошли дозоры, парных патрулей. И только у «нейтралки» набрели на двух полусонных немцев, развалившихся на лапнике у погасшего костра...

Разведчики со всех концов стекались к своим штабам, вели туда свою «добычу».