А атеист считает, что Вселенная возникла в результате Большого взрыва, якобы случайно создавшего все многообразие мира с миллиардами тончайших связей, строгой иерархией и незыблемыми законами, что не только не подтверждается жизненным опытом, но напрямую противоречит ему, т. к. опыт показывает, что стихийный взрыв — всегда процесс разрушительный, а не созидательный... Очевидно, что сегодня атеисту нужно иметь гораздо больше веры в чудеса, чем христианину. По этой причине многие ученые отвергли атеизм как мировоззрение...

Автор этих строк, пришедший к исповеданию Бога именно через науку, хотел бы подкрепить выбор, сделанный большинством ученых словами древнейшего библейского свитка: «Разве можно считать горшечника, как глину (равным глине)? Скажет ли изделие о сделавшем его: «не он сделал меня»?...» (Исайя, 29:16),

Валерий Кратохвиль

Истинные ученые относились всегда очень осторожно ко всякого рода отрицаниям, а тем более — к отрицанию Бога. Они всегда понимали, что прямая обязанность и назначение науки заключается в том, чтобы искать и доискиваться объяснений именно всего непонятного для нее. Все факты и явления, как ни казались бы на первый взгляд загадочными и чудесными, не могут быть отвергнуты наукой; было бы совершеннейшим отступлением от самого коренного назначения науки отрицать неразъясненный факт или отвергать непонятное явление, ибо в конце — концов рано или поздно, все они должны получить свое научное разъяснение, становясь таким образом совершенно ясными данностями науки.

Лейбниц прямо предостерегает каждого от ошибок отрицания. Он говорит: «я всегда находил, что большая часть учений оказывалась справедливой в том, что они утверждали, и почти всегда ошибались в том, что они отрицали», т. е. и том, что они признавали нелепым. В этих простых словах ясно проглядывает то всеобъемлющее глубокомыслие, вследствие которого Лейбниц отделяет великих мыслителей и людей, действительно преданных науке, от дилетантов и полуобразованной толпы. Обыкновенно принято судить обратно — умными людьми называют тех, которым нравится отрицание, которые во всем сумеют найти смешную сторону, которые все бранят, ничего не одобряют, а только отрицают. Эти личности вполне упускают из вида, что каждое утверждение, может быть не совсем точное или даже совершенно ошибочное, есть все-таки продукт мысли или исследования, имеющий все-таки какое-нибудь основание, тогда как простое отрицание, без серьезного и основательного опровержения, является всегда продуктом незнания и непонимания.

Истинная наука никогда не высказывалась в смысле отрицания Бога. Такого примера никто нам указать не может, ибо его никогда не было. Напротив, чем глубже знания человека, тем определеннее его понятия о познании Божества; в этом смысле высказывались, по крайней мере, многие ученые, и даже Ньютон сказал: «чем дальше человек проникает в тайны природы, тем яснее перед ним открывается единство предвечного плана».

Для большей наглядности приведем подлинные выражения великих ученых.

1. Анаксагор первый в философии высказал противоположность между чувственно ощущаемой материей и разумным Духом (История философии Бауера).

2. Сократ заключил свою знаменитую речь, произнесенную им после объявления ему смертного приговора, следующими словами: «теперь нам пора расстаться, мне чтобы умереть, вам — чтобы жить; но кого из нас ожидает лучшая доля, — это неизвестно никому, кроме Бога». (Апология Сократа).

3. Платон доказывал, что понятие о существовании Бога присуще каждому человеку, и что оно волнует и увлекает наши души сознанием нашего сродства с Ним. «Бог», — говорит он, — «есть Единое Существо, обнимающее все другие и заключающее в себе причину всего, что существует на небе и на земле. Бог есть высшая идея». С какой бы точки зрения мы ни взглянули на космогонию Платона, примем ли мы, что Бог создал идею, или что Он только преобразовал бесформенную материю по образцу идей, — в обоих случаях по учению Платона, Бог есть высшая Идея всякого бытия. Он есть Великий Разум, Источник всякого разума, — Солнце, светом Которого озарен мир. Бог есть совершенство, Он всегда одинаков, Ему чужда зависть, и Он всегда желает только хорошего. Познать Бога в совершенстве невозможно для смертных, можно иметь только приблизительное понятие о Нем, или о том с чем Он представляет сродство. Он должен быть добрым, потому, что доволен Собою, равным образом и мир должен быть прекрасен, потому что создан Им. Но почему Бог создал мир? Потому что Бог чужд зависти и желает чтобы все как можно более походило на Него. Приводя к порядку хаос, Бог обратил его в Красоту. (Льюис т. I. стр. 215).

4. Декарт учил: «дабы познать природу Бога, насколько это доступно моей природе, я должен только соображать о каждой вещи, идею коей в себе имею, было ли бы совершенством или недостатком владеть ею. Я могу быть уверен, что все отмеченное каким-либо несовершенством, отсутствует в Нем, все совершенное в Нем находится. Таким образом, в Нем не может быть сомнений, непостоянства, грусти и подобных вещей, не иметь которых и я был бы рад. Далее, я имею идеи и о многих вещах телесных и чувственных, ибо хотя я и предположил, что нахожусь в состоянии сновидения, и что все мною видимое и воображаемое есть обман, я должен был, однако, признать, что идеи эти действительно присутствовали в моей мысли. Но, познав очень ясно, что ко мне разумная природа вполне разделена от телесной, и соображая, что всякая составленность свидетельствует о зависимости, а зависимость есть явно недостаток, заключим, что быть сложенным из двух природ — не было бы для Бога совершенством и что, следовательно, в Нем нет такой составленности. А если есть во вселенной какие-либо тела, умы или иные натуры, не имеющие совершенства, то всех их бытие должно зависеть от Его могущества, так что без Него они не могли бы просуществовать одного мгновения.

«Наконец, если есть еще люди, которых и приведенные доводы не убедят в существовании Бога, то пусть знают что все другие вещи, в кои они, может быть, более верят, как-то: что они имеют тело, что есть звезды: земля и тому подобное — менее достоверны». (М. Любимов Философ Декарт, 1886, стр. 117-119).

5. Лорд Бэкон Веруламский находил, что учение о Боге не должно отделяться в воззрениях человека от того религиозного понятия, которое внушает церковь. Как мы должны против своей воли повиноваться закону Божию, так точно должны приноравливаться к вере там, где Она противоречит нашей природе. Чем сверхъестественнее кажется божественная тайна, тем большую славу воздаем мы Богу, когда веруем в нее. (История философии Бауера).

6. Ньютон к своей «Optics» говорит так: «первоначальное устройство таких чрезвычайно искусных пастей животных как глаза, уши, мозг мускулы, сердце и прочее, также инстинкт зверей и насекомых, — все это не может быть произведением чего-нибудь другого, кроме мудрости и искусства могущественного, вечно живого Деятеля, который, будучи во всех местах может двигать телами, и таким образом образовать и преобразовать части мира гораздо легче, чем мы можем двигать по нашей воле частями нашего тела. Мы не смотрим, однако, на мир, как на тело Бога, а на части мира — как на части Бога. Бог — есть однообразное существо, лишенное органов членов или частей, и они суть Его создания, подчиненные Ему и служащие Его воле».