Великий Мастер пошел поговорить. В темной теплой пещере в больших колыбелях спали его друзья. Раньше у каждого из них был один или два, а у некоторых и по три зверюги. На этих зверях они летали, спали с ними, жили с ними, играли, а те их любили, защищали, наполняли энергией. Теперь же зверушки спали. Звери были тем самым сокровищем, которому он - Великий Мастер - должен был найти новых друзей, симбиотов, партнеров. В этом и состоял долг его лично. Его раса вымерла, а вот зверушки жили. Они спали, погрузившись в спячку лет четыреста назад. Великий так истосковался засыпать в одиночестве. Никто ему не пел песен, не рассказывал новости, не приносил тапочки в постель. Великий шел по длинным коридорам и мечтал о дне, когда зверушки проснутся, а в небе станет темно от разноцветных крыльев. Он остановился перед ложем предводителя одного из пяти кланов - клана Волнения. Теплая шерсть согревала ледяную руку Великого.

– Привет, мудрейший, - мысленно сказал зверь.

– Что хочешь сказать, что не спишь?
– забеспокоился Великий.

– Знаешь, мы скоро проснемся. Похоже твои поиски скоро закончатся, - ответил зверь.

– Откуда знаешь?

– Ты забыл, что основной функцией клана Волнения является страстное желание искать, - зверь говорил лениво, а на последних словах заснул.

Великий постоял еще немного, он понял, что пора собираться в вечный путь. Назад Великий возвращался еще медленнее, но временами появлялась улыбка и вокруг становилось теплее.

Его заместитель и верный помощник молодой Мастер не поверил своим глазам, когда увидел улыбающегося Великого. Молодой Мастер стоял в боковом проходе, он возвращался от старейшины клана Тишины, символизирующей мудрость. Старейшина не пожелал особо разговаривать с молодым Мастером, лишь пробурчал, что ходят всякие выспаться не дают.

Старейшину клана мудрости звали соответствующе - Мудр. Он не желал признаваться, что его сын и наследник Мрым уже проснулся, перебудил своих подружек и вылетает из пещеры, что и сейчас Мудр не знает, где летает Мрым.

Мрым же не летел, а ходил своими мягкими коричневыми лапами по краю дороги и вглядывался своими большими глазищами, разыскивая красавицу Илисту.

– Донна Илиста, расскажите, а как вы стали такой знаменитой?
– на общих посиделках попросил неугомонный Тьямин.

– Ох, любопытный мальчишка, - Илиста достала из кармашка конфету и протянула Тьямину. Тот застенчиво улыбнулся.

– А мне?
– послышался голос Одольфо.

– А ты уже большой мальчик, - но Илиста протянула и ему конфету.
– Тьямин, эту историю уже один ненормальный пытался переложить в постановку, но пока не удачно. Мне не понравилось.

– А вы расскажите еще раз, - Тьямин не отставал.
– Я послушаю и сам напишу. Вам понравится, - уверил он.
– Это будет мой дебут.

– Дебют, - поправил Альтарен.

– Ага, он самый, - улыбка Тьямина растопила бы и лед.

– Была я тогда молоденькой, еще наивной, но в свою луну верила всегда. Я - варварка и не скрываю этого. Это для здешних варвар, значит огонь не разожжет, а так мы такие же. Приехала я в Стальэвари с караваном с юга и влюбилась в первого встречного. Это был директор театра Мошталь. Я уже не помню, куда он шел, но, увидев меня, остановился. Я тоже замерла с отрытым ртом, потом брякнула: "Бесподобный красавец". Он еще больше удивился, так себя девушки не должны вести, но не растерялся, цап меня за руку и поволок. В театр мы попали дня через три. Его нашли сотрудники театра и жена. Жена, конечно, в скандал. Надо сказать, что Мошталь все ей оставил. Из театра его выкинули, здесь жена постаралась. Мошталь на мне женился, у нас двое детей. И не смотри так. Старший твоего возраста. Они с отцом уже больше года на севере. А тогда мы начинали с начала. Мошталь труппу собрал. Мы по улицам и трактирам выступали, потом уже он свой театр смог открыть.

– Донна Илиста, а почему Мошталь с нами не поехал?
– Тьямин по молодости сморозил глупость.

Илиста поправила цветастую юбку, сегодня длинной до колена, и печально вздохнула.

– Он болеет, Тьямин.

Мальчик смутился, что обидел свою покровительницу.

– Простите, донна Илиста. Лучше скажите, а, правда, что варвары....

Глава 11. Как обычно

"Как обычно" - самые лучшие слова, если у Вас все хорошо.

Илиста ощущала, что за ней смотрят. Такое чувство, что на спине появилась дырка. Прирожденная актриса Илиста чувствовала назойливое внимание не хуже тайных агентов и иностранных послов. Свои не могли вызвать подобного, значит, кто-то чужой. На эту мысль Илиста восприняла обиду. Обида была не ее, Илиста поняла, что кто-то читает ее мысли, но сам разговаривать не хочет. Безмолвные разговоры были свойственны колдунам, лекарям и иноземцам. Рассеяно отвечая на вопросы Тьямина о варварах, Илиста попыталась нащупать своего молчаливого собеседника. Благодаря Мошталю, у Илисты был опыт по безмолвному общению.

"Как сможешь приходи сюда", - просочилась теплая, но слегка обиженная мысль. В голове актрисы хлопнула дверь. Потом при общении с Мрымом это всегда было так. В зависимости его настроения у Илисты возникали ощущения отрывающихся и закрывающихся дверей, калиток, окошек, крышек, пробок.

Илиста шла вперед по дороге. Холодный ночной ветер кусался, но любопытство было сильнее. Шагов за двести от ночной стоянки на дорогу мягко опустился Мрым. Илиста рассматривала того, кто ее позвал. Большой, пушистый, коричнево-черный, с белыми пятнами, усатый, нос черный, глазища размером с ладони Илисты, крылатый с хвостом. Илиста протянула руку и дотронулась до Мрыма. В темноте зазвучало громкое мурлыканье.